что еще, кроме скорости? – спрашиваю, упирая взгляд в пол. На площадках начинают собираться другие школьники. После перемены у меня должна быть физкультура, в это же время занимается команда по лакроссу и группа поддержки.
«Много еще чего. Например, зрение. Ты вчера его как раз видела в действии. Обычный человек не может видеть в темноте то, что вчера видела ты».
– То есть, если бы не ты, я бы ничего не увидела?
«Да. Только очертания людей. Ты бы не поняла что волк стал человеком. И ты по-любому не услышала с верхней ветки дерева, о чем они говорят».
– Значит и слух тоже…?
«Да. Зрение, слух, обоняние, сила, скорость».
– А балкон, забор и дерево? – вспоминаю о том, как легко я делала сальто и разные кувырки. Как отталкивалась от дерева и перемахнула через забор. Как в несколько прыжков оказалось на одной из верхних веток высокого дерева.
«Это уже мои навыки. Понимаешь, меня несколько сотен лет обучали борьбе, владению оружием и прочим охотничьим штучкам. Поэтому такого рода трюки даются мне очень легко».
– То есть?
«Я сама не знаю, как я оказалась в тебе. Но, мне кажется, что ты способна использовать мои знания и способности без моей помощи».
– Я тебя не понимаю.
«Я сама ничего не понимаю. Мы это обязательно выясним».
– А что насчет того, о чем они говорили?
«Это легенда. Многие века духи, оборотни, вампиры и другие сверхъестественные существа верили в реинкарнацию».
– Это типа перерождение после смерти? – спрашиваю, вспоминая о чем-то таком, в одном из учебников.
«Да, говорят, что такое видели однажды. Но я без понятия, кто прошел через перерождения».
– А за что оно возможно? Через него ведь не каждый проходит.
«Естественно. Говорят, что только чистые душой, заплатившие самую дорогую цену, заслужили права на перерождение».
– Тогда что с тобой случилось?
«Я не помню. Я же говорила, что вообще не помню свою жизнь. Помню как очнулась в теле младенца. Все понимаю».
– Ты была взрослой, – говорю, чувствуя как солнце нещадно печет в макушку.
«Да, я была взрослой в теле младенца. Честно, знаешь это немного странно. Для меня это было едва ли не самое ужасное время».
– Почему?
«Потому что я не могла даже использовать свою силу. Ты была беззащитной. Маленькой. Моя сила могла навредить тебе».
– А сейчас?
«Сейчас ты взрослая. Ты все понимаешь. И если нам нужно будет, что бы я вновь управляла твоим телом, ты ведь мне позволишь?»
– Если…?
«Если нам обоим будет угрожать опасность. Кстати, предупреждаю сразу. Я не хочу умирать, надеюсь, что ты со мной согласна?».
– Конечно, и я не хочу, – я ведь еще столько всего не сделала.
«Отлично, значит ты не будешь возражать, если я, в случае смертельной опасности для нас, буду делать все необходимое».
– Нет, если от этого все зависит.
«Вот и отлично», – в голосе Вирт звучит облегчение.
– О