Как именно он меня проверил?
– Я не помню, как он меня проверил? – шепчу, подтягивая лямку на плече и идя по коридору.
«Для тебя это незначительное событие. Так что понятно, что ты не помнишь этого. Но, когда вы познакомились, ты случайно порезалась о гвоздь, торчащий на трибуне».
– А в чем заключается проверка?
«В том, как быстро ты исцеляешься. Понимаешь, существа имеют ускоренную регенерацию. Даже смертельная рана, для человека, у нас может исчезнуть за несколько часов или дней. Все зависит от силы существа».
– Если я прошла, значит, не исцелилась?
«Нет, не исцелилась».
– Тогда…?
«Все довольно просто. В то время, я была слишком слаба. Я до сих пор слабая. Даже сегодняшние огоньки на кончиках пальцев слишком трудно мне достались».
– То есть, ты была просто не в состоянии?
«Да. Я слишком слаба. Мелкую царапину я смогу исцелить или небольшую рану. Но если это будет смертельное ранение, тогда уже нам придется проститься с жизнью».
– А тогда? – подхожу к входным дверям.
«Я не зря проявилась только сейчас. На сегодняшний день даже разговоры с тобой слишком много сил забирают у меня».
– Значит, нам нужно как можно быстрее со всем разобраться, – шепчу, приоткрывая двери. – Кстати, когда у тебя День Рождение?
«18 мая».
Ответ Вирт полностью меня поражает.
– У тебя День Рождения в тот же самый день, что и у меня? – спрашиваю, не веря в то, что это реальность.
Мама мне в детстве часто рассказывала о том, что ночь моего рождения была самым зрелищным событием. И здесь причем не только мое рождение. В эту ночь, семнадцать лет назад, было суперлуние, совпавшее с полным лунным затмением. Хотя, мама говорила, что я родилась ровно в полночь. И врачи еще спрашивали у мамы, на когда именно записать мое рождение: на 18 или 19 мая. Мама сказала, что ей что-то подсказало записать меня на 18 число.
«Я бы сказала, что это у тебя День Рождения тогда же, когда и у меня», – замечает Вирт.
– А, ну да. Ведь это не я родилась черт знает когда, – шепчу, оглядываясь по сторонам.
В школьном дворе пусто, но это не значит, что меня никто не слышит. Вот в чем-чем, но в том, что меня могут услышать вампиры, я уверена. Ведь они ищут Вирт, которая скрывается в моем теле. И они знают, что она скрывается в теле семнадцатилетнего подростка. И что она учится в школе. А это уже порядком сужает круг подозреваемых.
«Не черт знает когда, а всего лишь тысячу девятьсот девяносто девять лет назад».
– Оу, точно. Это ведь было совсем недавно, – да, сегодня сарказм с меня так и прет.
«Не смешно. Этот месяц нам придется держать ухо востро. Потому что, если мы спалимся, я вряд ли смогу нас спасти».
– Спасибо, утешила.
«Я просто оглашаю факты. Если вампиры поймут, что я – это ты, нам придет конец. Им будет плевать на то, что ты обычная ученица старшей школы. Единственное, что их волнует, так это то, что это я. И что я способна уничтожить их всех».
– Но они не знают…?
«Что