могут верить рассказу барона Мюнхгаузена, как он сам себя вместе с лошадью вытащил из болота, ухватившись рукой за собственные волосы. Человек с головой погружен в мир образов, явлений. Чтобы сличить эти образы с оригиналами, "вещами самими по себе", ему нужно выйти из этого мира, а для этого необходима точка опоры, какая-то зацепка, находящаяся вне мира явлений. Но ясно, что такой зацепки не существует. Даже допустим невозможное: человек чудесным образом вышел из мира явлений в мир "вещей самих по себе". Что это дает? Да ничего, все равно он сможет ощутить эти "вещи" лишь с помощью тех же органов чувств, и увидит те же явления, получит все те же образы, которые были у него и раньше. Поэтому Кант категорически утверждает, что не только образы не являются зеркальными отражениями "вещей самих по себе", но даже более того: человеческое сознание в принципе не способно к сопоставлению явлений с их оригиналами, "вещами самими по себе". Человек существует в мире явлений, и предмет человеческого познания – это исключительно явления и связи явлений между собой, а отнюдь не с "вещами самими по себе".
Вы, может быть, думаете, что я утрирую Канта? Ни черта подобного. Наоборот, я даже смягчил. Сам Кант выражается еще хлеще[8]:
"С помощью чувственности мы не то что неясно познаем свойства "вещей самих по себе", а вообще не познаем их, и, как только мы устраним наши субъективные свойства, окажется, что представляемый объект с качествами, приписываемыми ему чувственным созерцанием, нигде не встречается, да и не может встретиться, так как именно наши субъективные свойства определяют форму его как явления".
"Каковы вещи сами по себе, я не знаю, и мне незачем это знать, потому что вещь никогда не может предстать мне иначе как в явлении".
"Отношения чувственности к объекту, без сомнения, скрыты слишком глубоко…"
"…мы, познающие даже и самих себя… как явление…"
И т.д., и т.п.
1.7.
––
Человек – и феномен, и ноумен
––
И все же Кант делает небольшую оговорку, все-таки, оказывается, у человека есть небольшая зацепка: сам он в мире явлений тоже фигурирует как явление (феномен), но это не мешает ему быть и ноуменом. Т.е. не только не мешает, а совсем наоборот: из концепции Канта неизбежно следует, что любой феномен есть явление некоего ноумена. Правда, с человеком ситуация несколько сложнее, чем с предметами: ведь у него есть не только тело, но и душа. К сожалению, Кант не вдается в такие подробности, он просто говорит, что человеку как феномену соответствует некий ноумен, так что приходится самому домысливать. Такие недоговорки вообще являются характерной особенностью книги Канта, но их нельзя квалифицировать как непродуманность или недостаток изложения. Дело тут совсем в другом. (Я поясню несколько ниже.)
Тело человека есть чувственный образ, порождаемый миром "вещей самих по себе". Но этого мало. У человека еще есть душа. Душа существует вне пространства, но она существует во времени. Она не есть явление, ее нельзя наблюдать, но она, подвергаясь