Иисусом Иуды, «воспев, пошли на гору Елеонскую» (Марк 14:26), (Матфей 26:30). Почему именно на «гору Елеонскую» и «воспев»? Во-первых, потому, что «заколать пасхального агнца закон требовал только в том месте, где пребывало имя Господа (то есть пред скиниею или храмом) (Вт 16.1)» (Полный и подробный Библейский Словарь к русской канонической Библии. Москва, Коптево, 1998 год); (Тут, кстати, словарь ошибается, это Второзаконие 16:2). А на горе Елеонской храм был: «И когда Он сидел на горе Елеонской против храма…» (Марк 13:3). Во-вторых, «воспев», потому, что идти надлежит «для возношения всесожжений Господу, как написано в законе Моисеевом, с радостью и пением, по уставу Давидову» (2 Паралипоменон 23:18).
Никто так и не попытался внятно объяснить, зачем после ужина Иисус приказал купить меч: «продай одежду свою и купи меч; ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне и сему написанному: и к злодеям причтен. Ибо то, что о Мне, приходит к концу. Они сказали: Господи! вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно» (Лука 22:36 – 38). Единственное, на что хватает фантазии христианским богословам – «для защиты от разбойников и насильников, коих много тогда ходило по дорогам» (Джон Уэсли, комментарии к Библии). «Толкователи» даже не смотрят одну строчку ниже: «И, выйдя, пошел по обыкновению на гору Елеонскую, за Ним последовали и ученики Его» (Лука 22:39). Или немного выше: «Днем Он учил в храме, а ночи, выходя, проводил на горе, называемой Елеонскою» (Лука 21:37). То есть всегда ходили – не нужно было, зато именно в этот день понадобились, да и то двух достаточно. Вообще-то достаточно и одного. И ведь черным по белому: «купи меч; ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне». Но если не хотеть видеть – не увидишь. Также, как и следующей фразы, обращенной к Апостолам: «все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада» (Мат 26:31). Итак, во исполнение писания «пастырь» должен быть поражен, а не арестован, и именно в эту ночь. А на какое именно писание ссылается Иисус? На Захарию, и ссылка нас уже не удивит: «О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря, и рассеются овцы!» (Зах. 13:7).
Итак, меч для «заклания Агнца» нашелся, и Иисус наставляет учеников: «Придя же на место, сказал им: молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Лука 22:40), (то есть не отказаться от планов), но сам молится о другом, у него нервы уже сдают: «Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня!» (Лука 22:42). «И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (Лука 22:44). Раньше Христос с бравадой заявлял: «иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мат 11:30), Теперь же, перед лицом смерти (хотя и верил, вероятно, в свое воскресение, правда, не понятно в чьем теле), спасовал. Выхода у него нет, отказаться от роли перед учениками невозможно. Ученики уже не отступятся, они хорошо усвоили слова Иисуса: «никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лука 9:62). Единственное, что может спасти «спасителя» от заклания – вмешательство кого-либо извне. Не поэтому ли Христос отправил Иуду с ужина: «Тогда Иисус сказал