секрет. Новый Ван Гог? Никто не поверит. Но купят затерявшегося Генри Тонкса. Новые водяные лилии Моне? Без шансов. Но небольшой Филипп Гастон? Запросто. Хочешь совет? Никому не нужен Дега, которого ты сейчас держишь.
Миртл не был готов к такому. Он поискал в душе ответ и нашел только гнев. Дело было в том, что она не боялась. Не кричала. И это его взбесило. Мать всегда предупреждала Миртла, что он агрессивен, и, видимо, не ошибалась, потому что он почувствовал, как его гнев множится. Становится втрое больше, вчетверо, в миллион раз.
Он положил Дега и достал нож.
– Сучка. Нечего со мной так разговаривать.
Хеннесси стряхнула пепел на пол.
– Нечего влезать в чужие дома и разыгрывать шпиона, однако же ты здесь.
Откуда-то из недр особняка раздался вопль. Трудно было сказать, человек какого пола и возраста его издал. Хеннесси, кажется, это не смутило.
Миртл бросился на нее. Он неплохо управлялся с ножом, и ядерный взрыв гнева придал ему сверхсилу. Хеннесси увернулась в ту самую секунду, когда он наступил на половик и поскользнулся. Когда Миртл плюхнулся на задницу, гнев перерос в раскаленную добела ярость. Он несколько лет никому не причинял боли, но теперь думал только о том, каково это – впиться ногтями ей в кожу.
Раздался еще один вопль. Неизвестная жертва, неведомое место преступления.
Он кое-как поднялся на ноги и приготовился вновь броситься на Хеннесси, которая стояла и курила рядом с неоконченной обнаженной натурой.
– Стоять, – произнес голос у него за спиной.
Что-то холодное и тупое защекотало кожу у Миртла под ухом.
– Иначе будешь слизывать с пола свои разлетевшиеся мозги.
Он замер.
– Будь добр, передай нож Хеннесси.
Он протянул нож Хеннесси, и та бросила его в открытую банку с краской.
– Джордан, – сказала Хеннесси, – где тебя носило?
Голос, прилагавшийся к пистолету, ответил:
– На четыреста девяносто пятом была авария.
Незнакомка оказалась перед ним. Первым, что он увидел, был пистолет, направленный ему в лицо – «вальтер» с выцарапанным на стволе словом «дипломатия». Вторым, что он увидел, был человек, державший пистолет.
Это был двойник – а как иначе? Она выглядела совершенно как Хеннесси – такие же волосы, такое же лицо, такое же колечко в носу, такие же татуировки. Она и двигалась, как Хеннесси, быстро, уверенно, занимая пространство по максимуму – сплошь мускулы, сила, вызов, оскаленные зубы.
Он ненавидел ее.
– Ну, и кто тут сучка? – спросила Хеннесси, так же лениво и кротко.
Он произнес оскорбительное слово на букву «п». Не «праздник».
– Не будь таким предсказуемым, – сказала Хеннесси и затушила сигарету об его лысину.
Когда он перестал вопить, двойник с пистолетом сообщил:
– Мы сейчас прогуляемся до двери, а потом ты сделаешь так, чтобы больше я тебя не