Скажу. Невеста – Гульшен, что означает цветник роз, хорошая девушка. Мы с ее отцом, купцом Наби Алаем, росли в одном ауле. А потом так получилось, что переехали в Кафу, я раньше, он позже. У меня родился сын, у него – две дочери. Вот Гульшен и сосватали. Договорились с Наби осенью свадьбу сыграть.
– А купец этот, с которым желаешь породниться, чем торгует?
– Мыслю, к чему клонишь, – покачал головой Ризван. – Нет, Михайло к живому товару Наби отношения не имеет. А чем торгует? Да всем, чем выгодно. И тканями, и украшениями, и мясом, и пшеницей. У него лавки и тут, и в Кезлеве, и в Бахчисарае, и даже в Ялте. Богатый человек, но не жадный и не злой. Рабов, прямо скажу, держит, покупает тут или в Кезлеве. Однако другие невольники позавидовали бы рабам Наби. Он если берет семью, то не разлучает ее. Так и живут рабы семьями. А как отработают пять лет, отпускает на вольные хлеба.
– Не рабовладелец, а благодетель какой-то, – усмехнулся Бордак. – Впрочем, здесь покуда ничего не изменить, хотя кто знает, что будет с Крымом, коли царь Иван Васильевич устремит на него свой взор.
– Покуда русский царь смотрит только на запад, а на Русь нападают крымчаки, – заметил Ризван.
– Ладно.
Жена Ризвана, Ирада, принесла чай, и Михайло поблагодарил ее:
– Спасибо тебе, женщина, это то, что нужно.
– Баня уже скоро готова будет, кушанья тоже, – довольно улыбнулась она и добавила: – Алена помогает, дюже старается.
– Вы Петрушу не упустите, а то выйдет на улицу да пропадет.
– За этим Алена строго смотрит, сын всегда при ней. А когда надо, я смотрю.
– Спасибо, Ирада.
Бордак помылся в бане, переоделся в чистые штаны и рубаху, прошел в летнюю кухню, где Алена выставила разные кушанья. Отужинав и поблагодарив ее, он сказал:
– Пройдемся по саду, поговорим.
– Как пожелаешь, Михайло.
Они вошли в сад и стали медленно прогуливаться меж деревьев.
– Тебе, Алена, след сегодня собраться вместе с Петрушей в дорогу, – начал Бордак.
– Пошто? – напряглась женщина.
– Поедем в Сююр-Таш, это около ста тридцати верст отсюда, недалеко от Бахчисарая.
– Туда-то зачем?
– Там русское посольское подворье. Оттуда ты с Петей отправишься на Москву с посланцем окольничего Афанасия Федоровича Нагого, нашего посла в ханстве.
– О, господи! – выдохнула Алена. – Пошто так нежданно?!
– Я же обещал вернуть тебя на родину? Вот и держу слово. С конем-то управишься?
– О том заботы нет, но что я на Москве с ребенком делать буду? Пропадем ведь.
– Не пропадете. Осип Тугай, посланник Нагого и мой товарищ, доставит вас на мое подворье, что на Варварке. Оно недалеко от церкви Святой Великомученицы Варвары. Подворье небольшое, я не вельможа и не торговец, но дом крепкий, хозяйство какое-никакое. Покуда там заправляет работник Герасим с женой, приедешь, сама хозяйкой станешь.
– Как же так, хозяйкой? – воскликнула Алена. – Хозяйка в доме – жена. И та под мужем.
– Нет у меня жены, и детей нет.
– Но пошто ты один? – удивленно