говорить,
Но что-то так влекло её незримо, что стыд забыв, она могла здесь быть.
И вдруг она упала на колени и градом хлынули потоки слёз,
И вымолвить одно она сумела:
– Учитель, я… (и ветер звук унёс)…
И слёзы, будто бусинки браслета рассыпались и раскатились по камням…
– Я не могла… за это…
Такая жизнь… меня…
Упало покрывало, волос сбился, и лёг на камни золотом колец…
А он молчал и взгляд его томился… Он понял всё… ответил наконец:
– Иди. Чиста ты! Будь благословенна!
О прошлом больше ты не вспоминай!
Живи спокойно, будь всегда смиренной,
И благодать ты с неба принимай!
Как птица девушка тогда вдруг встрепенулась, взгляд подняла, очищенный слезой:
– Учитель, можно послужу я? Усталость снимет дар… такой простой!
И алавастровый сосуд разбив о камень, всю жидкость – миро вылив на ладонь,
Она так нежно стала Ему ноги мазать, его усталым стопам дав покой!
То миро было – всё её наследство, приданое, что собрала давно!
Ему всё отдала. Глаза поднять не смела… Она хотела только одного:
Его увидеть, получить прощенье! И вот оно получено, дано!
И слёзы счастья льются без смущенья и на душе становится легко!
Теперь-то знала: стыд уйдёт и боль, и смело можно в эту жизнь войти…
Касался мягкий локон золотой Учителя любимого ноги…
***
Вставал над морем розовый рассвет. Тащили рыбаки большой улов:
Учитель просто место показал. Ушёл он вдаль без всяких слов…
Когда она дописала последнюю строку, она заметила, что лист со стихом мокрый от слёз, а сама она уже рыдает взахлёб:
– Иисус, простите. Это я, несчастная Мария-Мандалина! Я искала Вас, потому что слышала от других, что исцеляете больных, помогаете несчастным. У меня душа болит! Я растоптана и выброшена обществом, презренная и жалкая! Пока я молода, меня используют мужчины, как служительницу культа Астарты, а когда состарюсь, выкинут с презрением. Так постыдна такая жизнь! Как жить дальше? Милостыню просить?
– Ой, что это я? – очнулась Алёна. – Мария-Магдалина там, а я здесь!
Что я её словами говорю?
Она вытерла слёзы. Алёна поняла, что это были слёзы её души, тоже несчастной, забытой любимыми людьми и оставленной в одиночестве.
Она не имела такой страшной судьбы, как Мария-Магдалина, но хорошо понимала её.
– Иисус, простите меня! Я – грешница! Моя судьба в Ваших руках! Помогите быть счастливой в этой жизни.
Тёплая волна окутала её. На сердце вдруг стало спокойно!
Алёна не любила рассказывать или даже вспоминать о своём счастье в молодости. Кому это было интересно? Да и рассказать было некому.
Но здесь, дневнику, она могла многое честно рассказать, выплеснуть тяжесть с души, как она это делала всегда.
Алёна начала вести дневники с 15 лет, когда влюбилась в первый раз в одноклассника.