Джесс мягко, но настойчиво ее остановил.
– Я практически совсем не чувствую холода, – ответил он, – Честно… Поэтому, пожалуйста, оставь его себе.
– Нет, – упрямо надулась на него Мари, – И тебе совсем не нужно так усиленно меня опекать! Я в полном порядке. И я не хочу, чтобы кто-то замерзал со мной рядом, в то время пока мне уютно и тепло.
– Ежик ты, – улыбнулся Джесс, взяв пальто из ее рук.
Мари хотела было возмутиться на «ежика», но парень вдруг сел совсем близко и мягко обнял ее, прижав к себе, одновременно укутав в накинутое на его плечи пальто. Девушка смутилась и ненадолго потеряла дар речи. Более того, Мари снова не смогла понять, почему она лишь покорно притихла в его ласковых объятиях, а вовсе не возмутилась и не вырвалась из них, как, несомненно, поступила бы в подобной ситуации раньше.
– Ты меня смущаешь, – тихо пробурчала она, – Зачем ты это делаешь? Специально?
– Я вовсе не задавался такой целью, – миролюбиво улыбнулся ей Джесс, – Я лишь подумал, что нашел компромиссный выход… Пожалуйста, Мари, прошу, не смущайся, – добавил он, – Представь, что я, к примеру, твой брат…
– У меня нет брата, – возразила Мари, чувствуя как от Джесса исходит приятная волна человеческого тепла. Как это ни странно, но в его мягких объятиях, и вправду, ощущалось как будто бы что-то родное, умиротворяющее и дающее чувство защищенности, – Но у меня есть сестра, – добавила девушка доверительно, – Ее зовут Энни.
– Это здорово, – заметил Джесс, – А она старше тебя или младше?
– Мы с ней двойняшки, – ответила Мари, – Родились в один день… Однако, на лицо мы совсем непохожи, да и характеры у нас абсолютно разные. Но, зато, у нас с ней одно имя на двоих…
– Правда? – искренне удивился Джесс.
– Да, – кивнула Мари, чувствуя как на нее накатывает мягкая волна воспоминаний, – Мари и Анна, а вместе Марианна. Так звали нашу маму… К сожалению, она умерла при наших родах… А нас с сестрой отдали в детский дом. Такая вот невеселая история…
– Сочувствую, – прошептал Джесс, с ласковой заботой заглянув ей в глаза. Хотя лучше бы он этого не делал. Так как от его участливого взгляда Мари вдруг почему-то захотелось плакать, и из-за этого она начала довольно часто моргать.
– Да все нормально…, – замотала она головой, – Правда.. Ты знаешь, нам с Энни всегда нравилось, что у нас с ней одно имя на двоих. Имя мамы. И наше имя. Таким образом мы как будто бы всегда были вместе… Как друг с другом, так и с ней.
– По-моему, это очень красиво, – заметил Джесс, прижав девушку к себе чуточку сильнее. Это его действие было практически невесомым, но Мари ясно ощутила в нем легкую, незримую поддержку.
– А как зовут твою маму, Джесс? – спросила она тихо.
– К моему огромному сожалению, я ничего о ней не знаю…, – грустно вздохнув, ответил парень, – То есть совсем ничего. Мне даже имя ее неизвестно…
– Это