сродственникам купить хотел…Три года сына не видел.
– Вона как! Три года, говоришь… Да погоди, найду для тебя кой-чего.
Он открыл боковую дверь и зашуршал кульками.
– Привезли вчерась крупы и сахару чуток, мука картофельная есть…
– Давай всё, – обрадовался солдат.
Через несколько минут он шёл по шоссе, немного подволакивая ногу и сторонясь проезжающих саней.
– Никак Сапожниковых зять? – вдруг послышался голос.
Солдат поднял голову. Сани с рыжей лошадью остановились. Бородатый возница внимательно всматривался в худое лицо.
– Он самый.
– А я смотрю: лицо как будто знакомое. Садись, доведу по-суседски. Я Антип, сусед ихний. А тебя как нарекли, а то запамятовал?
– Константин. Спасибо… нога разболелась. – Солдат с облегчением сел в сани, сняв котомку.
– Но, Жозефина, пошла, родимая!
– Жозефина, – усмехнулся солдат – Кто же её так назвал?
– А что? Хорошее имя, – отозвался Антип. – У нас и Наполеон есть, дочка хозяйская назвала… Ты на побывку али как?
– Насовсем. После ранения чуть богу душу не отдал.
– Это хорошо, что насовсем… Скорее бы войне конец, без мужика в деревне худо, кого убило, кого покалечило. Баба как лошадь всё на себе везёт, сама в оглоблю впрягается. Лошадей с каждого двора, почесть, забрали. У Михаила-то хотели племенного жеребца забрать, уговорил взять кобылу вместо жеребца.
– Моих сродственников давно видели? – переменил тему Константин.
– Вчерась видал, мы же суседи. Мальчонка твой здоров, вымахал – не узнать.
– Я его махоньким совсем оставил… Вдруг не признает меня?
– Что ты! Признает, конечно, не сумлевайся!
Антип, немного подумав, порылся в мешке и вынул красную жестяную банку.
– Ну, стало быть, тебе нужнее. Держи, сыну отдашь… вроде как от тебя.
Банка была большая, ярко-красная, с золотыми буквами на глянцевом боку.
– «Монпансье из фруктовых и ягодных соков… Абрикосов и сыновья» … – прочёл Константин. – Спасибо, дядя Антип.
– На здоровье. Признает, куда денется-то? Родная кровь… Давай, Жозефинушка, давай, голубушка, чуток осталось!
***
Полинка выпросила у матери красные лоскутки и шила почти всамделишные сапоги для кошки, как в книге сказок, которую Яшка принёс из школы.
– Четыре сапога надо, – настаивал Лёша, – Зайка не сможет на двух ногах ходить.
– А на картинке два! – возражала Полина, указывая на хитрого кота в сапогах со шпорами. – Лоскутков все равно только на два сапожка хватит.
Лёша вдруг замер, прислушиваясь к чему-то, потом сказал, будто выдохнул:
– Тятя едет…
– Он на Крещение приедет, до Крещения эвон сколько! Мама! – повернула она голову к матери. – Лёша говорит, что дядя Костя едет!
– Нет, дочка, рано ещё братцу Константину. Он писал в письме, что в госпитале лежит, ногу лечит. С чего ты взял, баловник? – улыбнулась Лёше мать, продолжая месить ржаное тесто.
– Ему