спать:
– Нечего тут крутиться и разговоры мужские подслушивать.
Когда девушка все-таки послушалась и ушла в другую комнату, Янис сказал:
– Это дочь старшего сына Андриса. Сам он воюет, а невестка умерла в родах. Еще младший сын есть, Эжен. Он у меня инженер. Когда немцы наступали, их завод эвакуировали на север. Вот мы вдвоем с внучкой и живем.
Дом, в котором жили врач с девушкой, стоял на отшибе, поэтому жители не догадывались о появлении советских солдат. Это было к лучшему, поскольку в Латвии встречались разные настроения, кто-нибудь мог и немцам сообщить…
На рассвете Лалин, уже переодевшийся в обычную крестьянскую рубаху и штаны, вышел на крыльцо. Солнце еще только чуть окрасило в розовый цвет небо на востоке. В поселке было тихо, словно все вымерли. Даже собаки и петухи молчали. Хотя, какие там петухи – почти всю живность фашисты изъяли.
Оценивающим взглядом капитан окинул двор – покосившиеся сараюшки, собачья будка, старый колодец… С виду все было так же, как у него на родине. Он ведь и сам из деревни. На миг задумался о матери, которую не видел уже несколько лет, затем – о Катерине. Увидятся ли еще? Но потом мысли снова вернулись к реальности – нужно было думать, как выпутываться из этой истории и ребят выручать, за которых чувствовал ответственность.
Думал, все еще спят на лавках, но вдруг услышал шаги, и на пороге появился Куров. Взъерошенный спросонья и небритый, он был мрачен и задумчив. Молча кивнул капитану. Здесь было не до соблюдения армейской дисциплины. Тем более Куров был намного старше и порой даже по-отечески давал Ивану советы. Немного постояли в тишине и Лалин повернулся к двери.
– Пойдем, а то мало ли что.
– Я вот что думаю, товарищ капитан, наш хозяин врач. Значит, немцы зовут его своих раненых лечить…
– Наверное.
– Как бы он того…
Капитан понял, что тот хотел сказать, но промолчал, хмуро глядя на верхушки деревьев видневшегося за воротами леса, выбросил окурок и пошел в дом.
Глава III
Рига встретила Милу не очень дружелюбно – ливнем и грозой. Самолет успел приземлиться до того, как на город обрушилась стихия. Но едва журналистка прошла паспортный контроль, послышался гром, а затем шум дождя. К счастью, Милу встречали.
Садясь в машину, девушка отметила, каким вежливым и обходительным оказался встретивший ее молодой человек. На вид ему было примерно столько же лет, сколько и ей. Кристап прекрасно говорил по-русски, но латыша в нем выдавал легкий акцент. Он должен был доставить журналистку в гостиницу, а вечером привезти в ресторан, где ее будет ждать Айварс Эженович.
– Вы впервые в Латвии? – поинтересовался мужчина, поворачивая ключ зажигания. Мила поглядела в окно, наблюдая, как мимо проплывает рижский аэропорт.
– Да, впервые, – ответила она.
К слову, если не брать в расчет погоду, Латвия девушке очень понравилась. Перед поездкой многие коллеги и знакомые пугали ее предвзятым отношением латышей к русским, но пока все, кого она встретила