рукав тулупа, горячо зашептала:
– Отведите меня туда, сейчас, немедленно…
– Так ночь! – опешил старичок.
– Нет, сейчас!
Но кучер уже распрягал лошадей.
– Дождитесь утра, добрая госпожа, – посоветовал деревенский абориген. – Там сейчас грязь непролазная, завязнете еще в темноте-то. И места не увидите.
Старичок протянул руку, собираясь помочь страннице взойти на крыльцо гостиного двора, но из-под неплотно застегнутого на груди плаща Даяны вдруг высунулась полосатая когтистая лапа и метко ударила селянина по заскорузлым пальцам.
– Ой! – вскрикнул старичок и проворно убрал руку за спину. – Что это?!
– Моя охрана, – усмехнулась леди и задумчиво оглянулась на разбитую зимними дождями дорогу, поливаемую с неба жуткой смесью из дождя и снега.
Старичок заинтересованно смотрел, как нечто небольшое, но громко урчащее копошится под плащом на груди незнакомки: из-под одежды, раздвигая отороченные мехом складки, вылезла усатая кошачья морда. Сначала показалось островерхое ухо, потом блеснул настороженный желтый глаз и некоторое время изучал селянина, затем, видимо не найдя в аборигене ничего всерьез опасного, появилась вся кошачья морда целиком.
Путница привычно погладила зверька между ушами и сказала то ли ему, то ли себе:
– Неужели нашли? Боюсь поверить…
Только во время первого спуска на планету Даяна оставила Кавалера на станции. Чужестранка, изучающая в университете орнитологические справочники, – и без полосатого кота в сопровождающих лицах событие из ряда вон. Кавалер безропотно выслушал приказание – гулять по станции, приборами не баловаться, есть, спать, нужду справлять в строго отведенном месте, и вообще сил набираться – и не сделал даже слабой попытки проникнуть на борт орбитальной шлюпки контрабандным грузом.
Кот был другом и союзником, он оставлял для шалостей минуты полной безопасности и никогда не доставлял хлопот хозяйке. Указания ему требовались лишь в виде последнего привета.
Даяна попросила базу сшить ей нагрудный карман-сумку, и всю зиму Кавалер и леди согревали друг друга в утомительных переездах. Кавалер пел хозяйке уютные кошачьи песни и всегда был настороже. Так уж сложилось, что постепенно он снова взял на себя привычную роль охранника и разведчика. Все прошедшие четыре года у него это неплохо получалось. А уж на планете, где напрочь отсутствовало скорострельное оружие, кот и вовсе обрел себя. Его природное вооружение – острый слух, острый глаз, чуткий нюх и отменно заточенные когти – уже дважды выручало Даяну из беды, когда подвыпившие посетители таверны пытались навязать леди свое общество. А надо сказать, что только сильно перебравшие хмельного сахуристарцы могли себе позволить выпады против женщины с островов! И в обоих случаях появившийся из-под тяжелой зимней одежды шипящий, разъяренный кот нагонял на них такой суеверный ужас (!), что дебоширы вмиг трезвели и иного вмешательства уже не требовалось. Деревенские пропойцы тотчас вспоминали все детские страшилки