Катерина и сама не знала, как углядела за выворотнями и корягами неопрятную бабищу, одетую в меховую безрукавку поверх истрепанного платья.
– Ну, ты даешь! Точно! Так чего ты ждешь, давай, буди сказку.
– Вы что, всё забыли? Вас тут быть не должно! Я останусь.
– Одичала ты что ли? Останется она… Да что она нам сделает?
– Заберет и не выберетесь. Не слышали что ли?
– Кать, тут твари. Мы тебя тут не оставим.
Они спорили некоторое время. В конце концов решили, что надо уйти как можно дальше от шишиги, а когда сказка проснется, бежать со всех ног к выходу из леса.
– Жалко только, что я шерсть не забрала, ну да ладно, потом вернусь. – решила про себя Катерина. – А что? Одену невидимку и заберу. Я не мальчик, она мне ничего не сделает.
Отошли подальше и Катерина начала сказку.
– Зачинается, начинается добрая сказка, славная байка. В чистом поле, в широком раздолье, за темными лесами, за зелеными лугами, за быстрыми реками, за крутыми берегами утка крякнула, берега звякнули, море взболталось, сказка сказалась. Да это не сказка, а присказка. А теперь сказку слушайте.
В одном селе жили муж с женой. И вырастили они трёх дочек. Старшую как звали – не знаем, среднюю – не помним, а младшую дочь была Василиса Прекрасная…
Сказка была очень старой, давно и прочно забытой, туман держался долго и в этом тумане к ним опять начали подкрадываться туманные твари. Кир почувствовал, как в ладони шевельнулась сова, закричал, указывая Степану на опасность, но твари начали стрелять издалека. Катерина, припомнив, как уничтожила стрелы, направленные на неё в сказке про трех крылатых братьев, почти все успела убрать, но одна из стрел ударила Степана в живот. Он согнулся в три погибели, не сразу осознав, что не ранен, так как наконечник стрелы угодил в ременную пряжку. Зато к нему успел подскочить огромный серый и чешуйчатый монстр с секирой и размахнувшись, направил оружие на шею согнувшегося мальчишки. Каким чудом Кир успел перемахнуть через корягу и в прыжке отразить это удар, он так и не сумел потом вспомнить. От удара меч выбило из руки Кира и он, тускло блеснув, улетел далеко в сторону. И тут, наконец, туман сдался. Монстр кинулся бежать, но заорал и превратившись в размытую тень, растаял под весенним ветром. Пронзительный визг тварей забился в чащах, и затих.
– Степан! Ты как? Куда ранило? – Катерина схватила согнувшегося мальчишку за плечи.
– Больно только, но, по-моему мне свезло. Стрела в пряжку угодила. – Степан был бледен, но силился улыбнуться. Оглянулся на такого же бледного Кира. – Ну, ты даешь! Я уж думал, всё! Конец мне! Думал, голову мне эта мерзость снесет! Кать, не знаешь, голову живой водой прирастить можно?
– Не знаю, и знать не хочу! Вставай, пожалуйста, попытайся встать. Нам уходить надо!
Степан с трудом пытался подняться, а Кир пошел за мечом. Катерина встревожено проводила его взглядом, и тут же была вынуждена поддержать Степана, который, застонав, опустился на колено.
– Давай, выпей-ка глоток живой воды. Иначе не дойдешь. Какая там сила удара