ты уж, давай, меня не путай холодной, а также своими путанными вопросами! У меня и так голова сильно болит, сейчас я мало чего соображаю! Я начинаю тебе рассказывать, как оказался на том поле, а ты меня все время перебиваешь своими вопросами. Не даешь мне возможности рассказать все с самого начала и до самого конца! Говорю ж я тебе, что мы, восемь человек призывников деревни Султаево озеро, скинулись на общие проводы, все наше село на этих проводах гуляло, веселилось. Сельчане нас так напоили, что к утру мы, призывники, лыка не вязали. Поэтому в райцентр мы смогли поехать не рано утром, как ранее планировали, а уже под самый вечер. Ну, когда мы были в пути, то совсем стемнело. Мы и в кузове полуторки продолжали пить самогон, петь песни о службе в Красной Армии. Видимо, мы так надрались этим самогоном, что, когда остановились, чтобы отлить по маленькой, то ребята меня потеряли. Они без меня залезли обратно в кузов полуторки и уехали, оставив меня одного на обочине дороги! Чтобы ночью не замерзнуть, я и побежал, хотел к утру прибежать в Долгодеревенское. Как бежал не помню, сейчас вот только вспоминаю лицо девчонки, которая меня спрашивает, откуда я свалился. Тогда я ей, шутя, ответил, что упал с Луны. Больше я ничего не помню.
– Так как тебя все же зовут?
– Василием или просто Васькой!
– Значит ты Василий Исидорович Васильков?!
– Да нет, меня зовут Василием Сидоровичем Васильковым зовут! Это из-за полного уважения к моему отцу сельчане часто его кличут Исидором, как бы на монашеский лад, на деле он простой колхозник по имени Сидор Николаевич!
– Вот, Васька, сам видишь, что без бутылки даже в твоем имени не сразу можно разобраться! А таких, как ты, у меня целое село, его Подкаменками зовут! Так, что, давай, парень двигайся ближе к столу! Сейчас мы вместе выпьем по полстаканчику, а о посля продолжим твой допрос.
– Да, с премногим удовольствием, дядька Павел! А то что-то у меня голова побаливает! – Сказал Васька, вместе со своим колченогим табуретом придвигаясь к столу.
Участковый милиционер Павел Цыганов своими собственными руками синеватую жидкость из двухлитровой бутыли разлил по двум граненым стаканам. В этот момент у него то ли рука дрогнула, то ли глаз подвел, но оба стакана он наполнил до самых краев. Внимательно посмотрев Ваське в глаза, он взял свой стакан в руку, произнес небольшой тост:
– Как я вижу, паря, ты наш человек, ты наш простой советский сельчанин, колхозник! Так что, давай, примем на грудь этот чудесный напиток, примиряющий злейших врагов!
Пока милиционер Павел Цыганов выговаривал свой тост, Васька почувствовал, что дар телепатии снова к нему вернулся. Он прошелся по сознанию этого сельского милиционера, понял, что тот, в принципе, был неплохим парнем. Вот только служба в милиции его испортила, слишком уж большую власть он заимел над сельчанами. Этой властью участковый так и не научился распоряжаться и пользоваться! И к тому же он слишком уж полюбил любой вопрос решать за стаканом самогона. Немного покопавшись в его сознании,