вкусно! Как и всегда, – аккуратно надкусив пухлый пирожок с малиной, покрытый тёмно-янтарной аппетитной корочкой, похвалил Иван Иваныч. – А, что, внуча, творится-происходит в нашей Ольховке?
– Цирк бесплатный и несмешной, – неодобрительно поморщилась девушка. – Народу служивого понагнали – без счёта. По каждой деревенской улице неторопливо прогуливаются (почему-то парами), подтянутые молодые люди в джинсах и мешковатых спортивных куртках, под которыми так удобно прятать пистолеты – хоть в наплечной кобуре, хоть запихав по-простому за брючный ремень.…А усадьба вице-губернатора окружёна плотным разномастным кордоном – и обычные солдатики со стандартными автоматами присутствуют, и здоровенные лбы в камуфляже, вооружённые чёрными длинноствольными снайперскими винтовками. Ну, и важные офицеры, вперемешку с прокурорами, так и шастают туда-сюда…
– Ничего удивительного, – пояснил старик. – Дело-то громкое получилось. В том плане, что получило – через могучий Интернет – широкую огласку. Наверняка, наш ушлый Премьер-министр взял данную мутную ситуацию под личный контроль. Или, наоборот, наш не менее ушлый Президент…. Вот, служивый народ и суетится, меры не зная. Выслуживается, так сказать…. А, сколько сейчас времени?
– Десять часов сорок восемь минут, – выходя из спальни, сообщил сонный Егорка. – До взрыва, обещанного «народовольцами», остаётся ещё больше трёх часов…. О, какие симпатичные пирожочки! Сеструха, ты – самая настоящая добрая фея из сказки. Спасибочки…
– Может, братец, сперва помылся бы? – принялась незлобиво ворчать Алина. – Хочешь, я тебе чайку налью? Пока горячий?
– М-м-м, – набитым ртом неразборчиво замычал парнишка.
– Потом? Мол, сам нальёшь? Ну, смотри. Было бы предложено…. Как думаешь, врыв-то – в четырнадцать ноль-ноль – будет?
– М-м-м…
– Ладно, кушай, не разговаривай. Чтобы – ненароком – не подавиться…. А я, вот, считаю, что спектакль отменят.
– Конечно, отменят, – поддержал внучку Иван Иванович. – Как можно проводить эффективные диверсионные мероприятия, когда намеченный объект неустанно и бдительно охраняется? Причём, целой стаей опытных и надёжных псов-сторожей? Перенесут акцию, ясен пень, на более удобное и комфортное время…
– Ерунда! – дожевав пирог, не согласился Егор. – «Народная Воля» всегда держит – в отличие от нынешних российских Властей – данные обещания. Всегда, везде и во всём. Как же иначе? Прозорливый российский народ, он сладкоголосых болтунов, сорящих пустыми обещаниями направо и налево, терпеть не может…. Сходим, сестрёнка, на нашу смотровую площадку?
– Сходим, конечно, – беззаботно улыбнувшись, согласилась Аля. – Понаблюдаем. Вдруг – что?
Борченко медленно и вяло, безо всякого удовольствия и аппетита, методично работал старенькой алюминиевой ложкой. Типа – завтракал. Вернее, тупо насыщался.
Вчерашняя гречневая каша, щедро сдобренная говяжьей тушёнкой, является обычно-привычной пищей сорокалетнего российского холостяка.