сама информация, которую, кстати, со временем я научился скрывать, ибо идет она не во благо, а скорее то, что именно она (он) первая узнала нечто, что неведомо пока другим. Вот такой соревновательный процесс, прикрытый благими намерениями псевдоучастия, имеет место быть широко распространенным.
Подумав о причинах трудностей общения за столом с малознакомыми, пришел я к тому выводу, что есть некоторая стеснительность в общении местных с неместными, свойственная и мужескому и женскому полу единовременно. По крайней мере, мое предположение следует из того, что с совершенно незнакомым (каким я был полгода назад) и малознакомым общаются почти одинаково. Тому есть пример:
Заезжаю как‑то на местную почту – акромя магазинов, почта признанный центр общения разношерстного «народа». Знаю, что одна из почтальонов выращивает и продает молодых поросят. Прошу ее при следующей возможности оставить для меня одного двухмесячного поросенка. Посыпав, как и сита, десятком вопросов, вроде «зачем вам», «а вы что жить здесь собираететсь?», соглашается. Представляюсь, даю телефон, договариваюсь о времени возможного события. Когда оно наступает, тетка звонит не мне, а «третьей воде на киселе» – соседке с тем, чтобы та передала мне, что «поросенка можно забирать». Оригинально? Для городского уклада жизни более чем… Соседка, разумеется, как почти все соседки, имеет собственное мнение о том, что нужно не только ей, но и мне, поэтому дает тете – почтарю свои комментарии, о том, что поросенок вроде бы мне и не нужен.
Сделка срывается.
Почему звонит соседке, а не мне напрямую? Одни комментируют – «стесняется», другие «так принято». Поди, их разбери.
Еще пример. Покупаю скот. Даю объявление в районную газету. Звонят…
Причем почти все предпочитают в слове звонить ставить ударение на первый слог, что мне также малопривычно, как‑то отдает корнем слова «вонь». Первые пять вопросов непременно не относятся к теме объявления: «а кто вы?», «а где вы живете», «уже приехали, ой, ой, ой». В угоду корректности терпеливо отвечаю. В свою очередь спрашиваю, сколько стоит, да какая масть, да какой возраст, были ли отелы, примерный вес (цена здесь иногда зависит от живого веса). Получаю туманные ответы на самые главные для сделки вопросы, а еще чаще новый ряд вопросов: «а вы по сколько возьмете», «а я и не знаю сколько стоит моя корова», «вот в прошлом годе лошадь продали по такой‑то цене». В итоге абонент на другом конце провода, затратив за долгий разговор изрядную часть денег, поскольку звонит мне на сотовый, зарегистрированный в другом регионе, получает почти полную информацию обо мне, кто моя жена, кто мама и папа жены, где мы живем, о планах, оставаясь при этом инкогнито, а о своей корове или козе почти ничего не говорит.
Выдав вынужденное интервью, чтобы не утомлять уже и себя, и «интересную тетю» бесперспективным разговором, поскольку и сам я не знаю – сколько стоит ее животное (и потому что не местный, и потому, что без опыта в животноводстве) я говорю нейтрально, «я вам перезвоню позже», и не перезваниваю,