Я буду помогать вам. Я буду помогать вам сундуки перебирать и за куклами присматривать буду, платья им штопать… Ой, вы так интересно рассказываете про своих кукол! Я видела в щёлочку, когда вы Фрицу всё показывали, только мне плохо было видно. И слышно было тоже плохо. А вы мне покажете, как Пьеро читает стихи той красивой девочке, ведь правда покажете?..
– Да замолчишь ты наконец или нет?! – не выдержав, воскликнул Карл-баас и так стукнул кулаком по ящику, на котором сидел, что с досок посыпалась краска. Вытер пот со лба. – Да что ж это творится! Чего бы ради маленькой девочке убегать? Я понимаю, если это мальчик, si, их хлебом не корми, дай убежать из дома. Но воспитанные девочки так себя не ведут. Воспитанные девочки не убегают из дому и не просят старых бородатых дядек взять их с собой в путешествие! Воспитанные девочки сидят дома и занимаются… занимаются… porca Madonna, чем они занимаются? Ах, да! Рукоделием они занимаются! Мамам своим они помогают! Кстати, у тебя должна быть мама. Что она подумает, когда поймёт, что ты сбежала? Она решит, что я тебя украл, и пожалуется судейским, а те отправят за мной стражников!
Кукольник весь раскраснелся, глаза его вращались, руки совершали жесты, борода взъерошилась и выбилась из кармана. Фриц сидел в стороне тише мыши, но девчушка, похоже, ничуточки не испугалась.
– Меня не украли, я сама ушла, – объявила она. – Я не хочу жить у неё! Она мне не родная, она меня не любит. У неё и так семеро детей, я восьмая. Я им сто раз говорила, что убегу, а мне не верили и называли меня дурочкой. А я не дурочка, не дурочка! Моя настоящая мама Алоиза умерла от горячки, когда я была совсем-совсем маленькая. У меня от неё остался на память только этот чепчик с кружевами, его ещё моя бабушка носила…
Карл Барба перевёл дыхание и малость успокоился.
– Ребёнок, – наставительно сказал он, – должен уважать своих родителей, кем бы они ему ни доводились. Любит, не любит, при чём тут это? Тебе разве плохо жилось? Тебя там разве били? Не давали есть? Сажали в тёмный чулан?
– Нет… То есть да, иногда колотили, если я разбивала тарелку или пережаривала мясо, но не сильно. Но я не хочу просидеть там всю жизнь! От их постоялого двора всё равно очень мало денег, этой осенью они собирались отдать меня в пансион при монастыре. А я не хочу в монастырь, не хочу, не хочу!..
Она топнула ножкой.
– Мало ли, что ты не хочешь! А чего ты хочешь?
– Я хочу быть как мой папа.
– Вот как? – Карл-баас поправил очки и с новым выражением воззрился на девчонку. – Гм! Интересно. А кто у нас э-э… папа?
– Мой отец моряк, вот! – объявила девочка. – Мой дедушка рассказывал, что папка плавал на огромных кораблях – у него их было три или даже десять! Он приплывал два раза в год и привозил моей маме деньги и подарки и всякие красивые штуки, а потом однажды уплыл далеко-далеко, в далёкую страну, уплыл и не вернулся. А мама осталась одна, а потом умерла от горячки. Я не хочу жить, как она, я сама хочу плавать! Я уже знаю, как устроен корабль, я знаю, как находить путь по звёздам, я знаю много-много всего! Я хочу быть как он.
Карл-баас ошеломлённо покачал головой, опять поправил очки