рукой он держал здоровенного жука-скорняка, крайне недовольного таким обращением. Сдавив жуку брюшко, юный советчик подставил палец к той стороне жука, которая находилась дальше всего от головных «ножниц»: роскошных, с королевскими зазубринами.
– Смотрите, синьор!
Карл Эмерих не успел вмешаться. Прыгнув к платформе, мальчишка молниеносно измазал «жучиной смолкой» отклеившийся край гематрицы и прижал печать к оградительному поручню. Платформа вздрогнула, подскочила на месте и перестала подавать признаки жизни.
«Приехали, – оценил Карл ситуацию. – Жизнь наладилась. Неумолимо».
– Красотища! – без церемоний выкинув жука обратно в кусты, мальчишка забрался на платформу, не ожидая приглашения. – А вы, синьор, меня за это подвезете. И дадите рычаг подергать.
– Тебе куда?
– В Рокка-Мьянму! К тетушке Фелиции!
– А ты уверен, что мы сможем поехать к тетушке Фелиции?
– А то!
В доказательство мальчишка пнул рычаг босой ногой. По счастью, не очень сильно – тронувшись с места, платформа раздумала набирать скорость, проехала метров десять и остановилась.
Карл отметил, что шла платформа тихо, без звука, как послушная девочка рядом с матерью.
– Ну ты гений… – тремя прыжками он догнал «кабриолет», забрался в кресло водителя и взялся за рычаг с твердым намерением оградить управление от пинков малолетнего умника. – Тебе повезло, нам по пути.
– Это вам повезло, синьор…
Они миновали плантацию древовидных медоносов, обвитых плющом-сладкоежкой. С плетей свисали лазурные гроздья цветов. Над плантацией кружили птицы, истребляя орды бабочек. Как знал Карл из туристического справочника, от скуки прочитанного в зале ожидания, трижды в год плющ обрывается здешними крестьянами и идет в давильню. А из полученного сока делается крепкий алкоголесодержащий напиток с легкой примесью галлюциногенов.
Напиток широко рекламировался в кафетериях космопорта.
Пробовать его Карл не рискнул.
– Как тебя зовут, парень?
– Лючано. Лючано Борготта. А вас, синьор?
– А меня – Карл Мария Родерик… Короче, зови меня синьором Карлом, и не ошибешься.
– У вас тут наша кукла, синьор Карлос…
– Хорошо, пусть будет Карлос… Постой-ка! В каком это смысле: ваша?
Карл обернулся через плечо. Случайный попутчик успел без спросу распотрошить его сумку и сейчас держал в руках марионетку, купленную Эмерихом в лавке поблизости от космопорта. Марионетка изображала комичного брамайна: голого, смуглого, бородатого, в набедренной повязке.
Гематрическая печать на коромысле марионетки, если дать ей один щелчок, приводила нити в движение, вынуждая куклу двигаться в танце. Два щелчка, и марионетка замирала без движения. Простенькая, дешевая гематрица, с ограниченным комплексом задач. Для игрушки – в самый раз.
Карл собирался подарить смешного брамайна одной капризной дамочке, чьей благосклонности добивался давно, с переменным успехом. Дамочка любила