морского ведомства земельные участки осваивались медленно и весьма неохотно, прежде всего из-за низинного их положения и исключительной, даже для Петербурга, заболоченности этой местности. По словам Владимира Михневича, составителя справочника «Петербург весь на ладони», опубликованного в 1847 году, район Офицерской улицы при Петре Великом был предместьем города, «наполненным топями и болотами, так что в дурную погоду не было по нему ни проходу, ни проезду. Здесь была пустыня и глушь». Вдоль улицы постепенно возводились деревянные строения, между которыми долгое время оставались огромные пустыри, занятые огородами. В «Описании столичного города Санкт-Петербурга», относящегося к 1717–1720 годам, отмечается, что в это время на Офицерской улице строили, главным образом, «.дома все деревянные, из положенных друг на друга бревен, которые внутри отесаны, но снаружи нет. Крыши покрыты тонкой еловой щепой или же досками (длиною 10–12 футов), уложенных друг около друга и закрепленных поперечными рейками. Кто хочет лучше защититься от дождя, укладывают под доски большие куски березовой коры. Другие покрывают крыши поверх щепы четырехугольными кусками дерна, пока он свеж, похоже, что на крыше зеленый луг, который все же достаточно сух». Лишь немногие жители этой улицы в первые годы существования города строили здесь «каркасные дома», крытые черепицей.
Страшные пожары в 1736 и 1737 годах не миновали и Офицерской улицы. В огне погибла почти вся ее первоначальная застройка. «Комиссии о Санкт-Петербургском строении» под руководством архитектора П.М. Еропкина, специально учрежденной, чтобы решать, «како быть строению, как по улицам, так и во дворах… и учинить тому строению надобно особливой твердой план и чертеж, дабы всяк впредь по тому надежно строить и поступать мог», поручалось осмотреть во дворах деревянные строения и в случае тесноты и опасности распространения пожара назначить их «в сломку».
Один из членов комиссии – архитектор М. Г. Земцов разработал несколько вариантов типовых («образцовых») жилых одноэтажных строений «на погребах». Теперь, при отведении комиссией участка, владелец обязывался предоставить для утверждения детальный план здания и его фасада. После утверждения проекта будущий владелец дома давал подписку о том, что «на том месте оное наличное каменное строение строить со всякою крепостью и предосторожностью и погреба сделать со сводами и у тех погребов главные наружные двери железные, и у палат рундуки и лестницы каменные, и то строение закладывать и производить под присмотром и показанием архитектора Земцова, а сверх тех апробированных плана и фасада лишнего строения и на дворе служб… не строить под опасением штрафа». Подобные меры преследовали не только обеспечение противопожарной безопасности, но и способствовали «регулярству» нового здания. Российская императрица Елизавета Петровна, возведенная на престол гвардией в 1741 году, особым указом предписала впредь возводить только каменные дома, строго повелев Сенату «…между речками Мойкою и Фонтанкою строить каменные строения, деревянному не быть!» Одновременно