меня дела.
– А я рассчитывал на вас. Давайте сейчас проедем в одно местечко неподалеку, в отделение милиции, там нас ждет Глеб Чашвили, дизайнер. Продемонстрируем ему вашу экипировку. Парик, очки… А знаете, без парика, в естественном, так сказать, виде вы гораздо милее.
– Не надо меня никому демонстрировать! – возмутилась я. – Какие глупости! Я бежать должна, мне некогда!
– Юлия Андреевна, – с металлом в голосе произнес Нелюбин, – не уверен, что отказ от сотрудничества – это наилучшая тактика поведения в вашей ситуации.
– А какая у меня ситуация? – испугалась я.
– Не очень благоприятная.
– Почему?!
На лице следователя отразилось искреннее недоумение. Очевидно, если он и предполагал, что мои мозги не запрограммированы природой для нобелевских открытий, то все же не ожидал столкнуться с такой откровенной тупостью.
– Как – почему?! Юля! Боюсь, наша следующая встреча состоится уже в следственном изоляторе.
О боже!
Неужели все так запущено?!
Разве за прошедшее время Нелюбин не пришел самостоятельно к выводу о моей непричастности к гибели Кумраева? Я понадеялась на его проницательность и здравый смысл – ведь достаточно пять минут пообщаться со мной, чтобы понять: убийцу бизнесмена надо искать в другом месте. Не здесь! Я и убийство так же несовместимы, как коктейль «Маргарита» и апокалипсис! Это несочетаемые понятия!
А Нелюбин общался со мной гораздо дольше пяти минут, я даже пропустила собеседование в чертовом «Технобанке»! И что же? Все еще подозревает меня? Неужели он настолько глуп?
– Короче, хватит препираться. Или сейчас вы едете со мной, или…
– Да никуда я с вами не поеду! – огрызнулась я, сжимаясь от страха перед этим многозначительным «или…». Оно таило в себе обещание жутких мучений, отсвечивало пламенем костра, разведенного инквизитором для жарки еретиков…
Но с какой стати я должна слушаться этого наглого типа? Он манипулирует невинной девушкой, пользуясь ее недостаточной информированностью! (Это я о себе, не надо судорожно оглядываться в поисках «невинной девушки».)
Через семь минут мы уже были в отделении милиции. Нелюбин ласково держал меня за плечо, словно предупреждая попытку бегства. Я успела ужаснуться нищете, царящей здесь, – полированная мебель семидесятых годов с обшарпанными углами, унылые стены, крашенные блестящей краской – как в общественных туалетах того же периода… Ну что ж, Россия всегда славилась особой виртуозностью в распределении богатств нации. Например, стоимости одного ноутбука, выставленного перед каждым министром на заседании кабинета, хватило бы для ремонта двух отделений милиции. Но куда ж тогда будут таращиться наши министры? (Интересно, какой текст сияет у них на мониторах? Наверное, там так и написано – для особо одаренных – «Идет заседание. Не расходиться! Не расходиться, кому сказано!». Все правильно, это наиболее удачное использование ноутбука с процессором последнего поколения и памятью в несколько