причиняли мне еще большую боль, и я все пытаюсь понять, почему они считали нужным поучать меня, человека, уже много лет жившего библейским учением, говоря, что действия мои были греховными. Разве они не понимали, что я и сама знала, что мои действия были греховными? Я очень хорошо это знала, и иногда даже хотела покончить с собой.
Оттого что мои так называемые друзья напоминали мне о моем проступке, мне еще больше хотелось общаться с моим настоящим другом – Тимом. Тайлер пытался меня понять, но он был очень расстроен, ведь ему было нелегко. Кроме того, мы столь долго не общались с ним по душам, что разговоры не приносили никакого облегчения. Я жаждала безоговорочной любви и принятия, но не находила практически ни того, ни другого.
Прошло несколько месяцев без какого-либо контакта с Тимом. Он, похоже, снова находил себя в браке – ситуация совершенно противоположная моей. Я продолжала чувствовать себя блуждающей в одиночестве, беззащитной и опозоренной.
Затем, однажды, когда Тайлер был на работе, Тим позвонил. Он признался, что скучал по мне и все еще любит меня. Он сказал, что так долго откладывал этот звонок, потому что хотел дождаться, пока страсти немного улягутся. Он нашел работу в ресторане быстрой еды, и его жена уже начала ослаблять свой контроль над ним. Он спросил, нельзя ли нам увидеться прямо сегодня. И мы встретились так, будто и не расставались.
Будучи физически и духовно обессиленной, я, как сухая губка, впитывала в себя вновь обретенную любовь Тима. Огонек нашей связи, как упавшая на сноп сена искра, тут же разросся до размеров пожара.
Мы продолжали в том же духе несколько месяцев, а наши супруги об этом и не подозревали. Тим сказал, что любовь ко мне столь важна дня него, что он пойдет на любой риск. Ради этого стоило даже отказаться от церковного служения.
Я почувствовала, что меня любят еще больше, и с радостью вернулась в мир своих фантазий: снова начала мечтать, что когда-нибудь выйду замуж за Тима. «Конечно же, наши супруги тоже найдут себе пару», – неразумно рассуждала я. Благодаря возродившейся связи боль моя была на время утолена, и я стала выбираться из эмоциональной ямы.
Затем нас снова поймали.
Я чувствовала себя алкоголиком, который тянется к бутылке. Только моей бутылкой был Тим.
В этот раз нас застал Тайлер. Он настоял на смене номера телефона на тот, что не нельзя будет найти в справочной книге, и на смене церкви. Я согласилась; мы оба понимали, что это был последний шанс что-то изменить – сейчас или никогда. Мы с Тайлером действительно начали общаться.
Неоднократно мы засиживались с ним за полночь: в такое время у меня на глазах были слезы. Помню одну ночь, когда я, по существу, полностью признала, что не обладаю нужной решимостью и не могу себя контролировать. Рыдая, я буквально кричала: «Помоги мне! Я не знаю, как остановиться! Я слаба и больше не знаю, что правильно, а что нет. Пожалуйста, Тайлер, помоги мне остановиться!» Той ночью я плакала и плакала в объятиях Тайлера. Этот момент стал дня нас поворотным.
Мы с Тайлером