слой
Куда бы мы ни направились по поверхности, не заглядывая вглубь, мы обнаружим, что люди уже побывали там до нас.
1
Строительному проекту «Антитам»[2] пришел конец, когда Билли Янгер зацепил ковшом своего экскаватора первый череп.
Билли совсем не обрадовался находке. Он и без того был не в духе. Он сидел в кабине, обливаясь потом, и на чем свет стоит проклинал июльскую жару. Его жена была категорически против новостройки и пилила его не переставая. В то утро она выдала ему обычную трель на повышенных тонах, пока он хмуро доедал свою яичницу с сосисками.
Сам Билли плевать хотел на эту новостройку, но работа есть работа, а Долан хорошо платил. Билли с наслаждением орудовал рычагами. Машина не станет его пилить за то, что он делает свою работу. Больше всего на свете ему нравилось всаживать лезвие ковша в землю и чувствовать, что ковш зачерпнул щедрый кусок.
Но вытащить грязный, зияющий пустыми глазницами череп вместе с мягкой и жирной пойменной почвой, увидеть, как это чертов череп скалится прямо ему в лицо, – нет, на это он не подписывался. Билли весил 250 фунтов,[3] но и он завизжал, как девчонка, и выпрыгнул из кабины, словно его хлестанули крапивой.
Конечно, напарники его засмеют, и ему придется расквасить нос лучшему другу, чтобы отстоять свое достоинство, но все это будет потом. В тот жаркий июльский день он бежал по стройплощадке чуть ли не с той же скоростью, с какой когда-то в школьные годы бегал по футбольному полю.
Отдышавшись и вернув себе дар речи, Билли обо всем доложил старшему по смене, а старший доложил самому Рональду Долану. К тому времени, как прибыл шериф, строители нарыли еще несколько костей. Послали за судмедэкспертом. Нагрянула целая команда местных телевизионщиков – брать интервью у Билли, у Долана, у всех, кто мог заполнить вечерний эфир.
Поползли слухи. Стали поговаривать о кровопролитии, о массовых захоронениях, о серийных убийцах. Когда дознание закончилось и кости были признаны очень старыми, многих это не обрадовало, а скорее разочаровало.
Самому Долану на возраст костей было наплевать. Ему приходилось бороться с петициями, протестами, судебными запретами, чтобы превратить пятьдесят акров[4] заболоченной пойменной земли и леса в новостройку.
А эти проклятые кости окончательно отравили ему жизнь.
Когда эта сучка Лана Кэмпбелл, недавно переехавшая в город леди-адвокат, скрестила свои бесконечные ноги и улыбнулась самодовольной улыбочкой, Долан еле сдержался, так ему хотелось съездить по ее смазливой физиономии.
– Как видите, судебный ордер совершенно недвусмыслен, – сказала она ему, продолжая лучезарно улыбаться.
Еще бы ей не радоваться! Она громче всех выступала против стройки.
– Зачем вам судебный ордер? Я прервал работы. Я сотрудничаю с полицией и с комиссией по застройке.
– Считайте его дополнительной