знал, что превосходно владеющие русским языком представители кавказских народов все равно говорили с акцентом, если родными с детства были другие языки, более гортанные и отличавшиеся от русского. Но в интернациональном Баку для многих владение двумя или даже тремя языками считалось нормой, поэтому здесь было достаточно много людей, превосходно владеющих русским. В этом городе выросли Ростропович и Ландау, сформировался уникальный талант Муслима Магомаева, по праву считавшегося едва ли не лучшим певцом отечественной эстрады. Он превосходно исполнял песни как на русском языке, так и на азербайджанском.
– Нам сейчас необходимо иметь квалифицированных юристов в нашем аппарате, – продолжал Болдин. – Вы наверняка знаете, какая напряженная работа идет над проектом Союзного договора...
– Знаю, – кивнул Сафаров.
– У меня к вам только два вопроса. Как вы относитесь к армяно-азербайджанскому конфликту в вашей республике? Надеюсь, вы понимаете, что, попадая в президентскую администрацию, вы должны быть абсолютно нейтральны и не проявлять симпатий ни к одной из сторон?
– Это трагедия двух народов, – твердо заявил Эльдар, – гибнут люди с обеих сторон. Но абсолютно нейтральным быть не смогу. Я – азербайджанец, и это невозможно изменить.
Болдин поправил очки и, криво усмехнувшись, произнес:
– Смело, достаточно смело. Теперь я понимаю, почему вы так понравились Олегу Семеновичу. – Он имел в виду Шенина. – Тогда второй вопрос. Как вы отнеслись к идеям департизации милиции и прокуратуры? Только откровенно, без ненужной демагогии.
– Сотрудники прокуратуры и милиции обязаны служить прежде всего закону, – ответил Сафаров, – но в наших условиях партия является стержнем, позволяющим контролировать работу правоохранительных органов. Я не уверен, что нужно спешить с департизацией.
На второй вопрос Эльдар ответил не совсем искренне. Он прекрасно понимал, что государственные органы не могут служить интересам одной партии, а должны считаться гарантами законности всего государства. Но даже у его смелости был определенный порог. В конце концов, нельзя быть инструктором ЦК КПСС и приветствовать департизацию органов, разговаривая с бывшим заведующим ЦК, который в настоящее время возглавляет администрацию не просто президента страны, но и человека, являющегося Генеральным секретарем Центрального Комитета Коммунистической партии. Болдину его ответ явно понравился.
– Молодец, – сказал он, переходя на «ты», что в его устах, очевидно, было высшей похвалой, – достаточно честно и откровенно. Я думаю, что с твоим переводом у нас проблем не будет. За неделю оформим все документы и переведем тебя к нам. Я еще не спросил: а сам ты хочешь у нас работать?
– Да, – сдержанно ответил Сафаров.
– Хорошо. Можешь идти. Я лично позвоню в твой отдел.
Болдин не встал и не протянул на прощание руку. Эльдар вышел из кабинета, чувствуя, как вспотела спина от напряжения, и понимая, что сегодня удачно прошел «смотрины». Вечером он позвонил домой, родителям в Баку, и позвал к телефону отца.
–