на мобильный. Хотела помириться. Но она не брала трубку.
– Телефон все это время был включен?
– Нет. Она его только вчера вечером включила и забыла о нем. Наверное, валялся там где-нибудь. Квартира огромная, народу полно, музыка орет. Валера, кстати, недавно Женю в своем клипе снял. Ей даже деньги заплатили. Хотите, поставлю кассету? Женя ставит ее всем, кто приходит в дом. Правда, в последнее время почти никто не приходит. У меня друзей не осталось, родственники все в провинции. А Женя своих не приводит. Стесняется. Мы, видите ли, бедно живем. Ну хотите, поставлю?
Соловьев не знал, что ответить. Ему вообще-то надо было не отвечать, а спрашивать. Он уже второй час сидел в этой кухне, наедине с матерью, у которой убили единственного ребенка. Когда он уйдет, она останется одна. Но если сейчас поставит клип, увидит свою Женю, какая будет реакция? Опять потеряет сознание?
Нина искала кассету. На полках в прихожей они стояли плотно, в два ряда. Молодежные комедии, мультяшки, мелодрамы. Пользуясь паузой, Соловьев принялся задавать вопросы о Жене. Он избегал глаголов прошедшего времени.
Ему удалось узнать, что Женя – девочка в принципе общительная, но иногда у нее случаются периоды такой мрачности, что к ней страшно подойти. Наркотики она пробовала, как все современные дети, но ничего серьезного ее мама пока не заметила. Дискотеки, кафе – да, это ей нравится. Правда, родители ее приятелей – люди совсем иного материального уровня. Нина не может себе позволить давать дочери столько денег на развлечения, сколько дают другим детям. И Женя чувствует себя ущербной, хотя она красивее многих своих подружек. Но из-за этого они ее постоянно подкалывают. Не дай бог надеть что-нибудь дешевле ста баксов!
Кассета наконец нашлась. Это была студийная запись, отличного качества. Соловьев мгновенно узнал клип, его часто крутили по телевизору.
«Детские глаза и мамина помада. Ты не торопись взрослеть, не надо», – пел, растягивая гласные, как сладкую жвачку, Валерий Качалов.
Прелестная худенькая девочка, не старше одиннадцати, крутилась перед зеркалом, подкрашивала глаза и губы, примеряла мамины наряды, каталась на роликах по парку, надувала пузырь из жвачки, сидела в кино с мальчиком, и он робко обнимал ее за плечи.
Темный кинозал и пузырьки поп-корна,
Целоваться в губы так прикольно.
У девочки были прямые светлые волосы до пояса, большие голубые глаза. Качалов иногда появлялся в кадре с гитарой: то на скамейке в парке, то за окошком школы, верхом на ветке старой липы. Мудрый любящий папочка, немного смешной, все понимающий. Воплощение девичьей мечты о настоящем мужчине. Когда у девочки в клипе случались какие-нибудь неприятности (злая учительница выгнала из класса, любимый мальчик сидит в кафе с другой девочкой), папа отправлял ей эсэмэски: «Котенок, не грусти, все будет классно!»
Она читала и улыбалась