Олег Верещагин

Скажи миру – «нет!»


Скачать книгу

Танька нашла невесть каким чудом выросшие в конце июня белые – семь штук, крепких и нечервивых.

      Давно уже надо было остановиться, но мы шли и шли, пока солнце не село за деревья окончательно. Тогда мы, не сговариваясь, молча улеглись под «первый попавшийся» дуб, спина к спине, и как-то сразу уснули, выключились…

      …Помню, что мне снилась мама, и я проснулся, захлебнувшись слезами. Лицо у меня было мокрое. Наяву я уже года два не плакал, даже если было больно, обидно, страшно или трудно, да и спал давным-давно спокойно. Но сейчас мне не было стыдно, и я, уже проснувшись, еще какое-то время тихо всхлипывал, пока сон уплывал все дальше и дальше.

      Солнце почти село, было полутемно. На краю прогалины несколько оленей щипали траву. Когда я приподнялся, они разом вздернули головы и неспешно удалились в лес.

      Танюшка стремительно села, вытаращив глаза. Кажется, она даже хотела закричать: то ли ей тоже что-то приснилось, то ли она меня не сразу узнала. Но потом, поморгав, спросила:

      – Ты что, плакал?

      – А что, похоже? – Я сыграл удивление. – Нет, это со сна глаза красные… Нельзя спать на закате… Тань, ты едой займись, а я пойду дрова поищу.

      – Правда, есть хочется. – Она потерла живот. Кажется, поверила… – Еще знаешь чего хочется? Вымыться… Ладно, я займусь едой…

      …Хвороста тут хватало, как в любом неокультуренном лесу. Я приволок здоровенную охапку, а под мышкой – сухое деревце.

      Консервы опять удалось сохранить. Больше того – на опушке Танька нарыла соль, там оказался солонец. В котелке она сварила рыбу, грибы пожарила на манер шашлыка, и довольно скоро мы ужинали.

      – Я тебе готовлю, ты меня защищаешь, – негромко произнесла Танюшка. Я вскинул на нее удивленные глаза. Девчонка смотрела в огонь задумчиво и отстраненно. – Может быть, так все и должно происходить? – Она посмотрела на меня. – Завтра я тебе постираю, только ручей найдем подходящий.

      – Постираешь? Мне? – Мне сделалось смешно. – Вот спасибо…

      – Я серьезно, Олег, – сказала она. – Я же говорю: сейчас, хоть мы в ужасном положении, но, наверное, все, как должно быть: я стираю и готовлю, ты охотишься и защищаешь… – Она улыбнулась и безо всякого перехода тихонько запела…

      А хочешь, я выучусь шить?

      А может, и вышивать?

      А хочешь, я выучусь жить,

      И будем жить-поживать?

      Уедем отсюда прочь,

      Оставим здесь свою тень.

      И ночь у нас будет ночь,

      И день у нас будет день.

      Ты будешь ходить в лес

      С ловушками и ружьем.

      О, как же весело здесь,

      Как славно мы заживем!

      Я скоро выучусь прясть,

      Чесать и сматывать шерсть.

      А детей у нас будет пять,

      А может быть, даже шесть…

      И будет трава расти,

      А в доме – топиться печь.

      И, господи мне прости,

      Я, может быть, брошу петь.

      И будем как люди жить,

      Добра себе наживать.

      Ну хочешь, я выучусь шить?

      А