детства блокадных времён.
Улыбка из блокады
Заковали в обруч железный
в сорок первом году Ленинград.
О, как станет ему полезным
мой отец, точно добрый брат!
Молодой боец, сердцем быстрый —
родниковый ручей на лугу!
Я любовь его влагой чистой
Всю до капельки берегу.
Сироту, паренька-связиста
Что спасло под прицельным огнем
в минном поле с травой росистой
и с военным безжалостным днем?
«Погляди, – папа скажет, – фото
тех далеких блокадных лет».
С мамой мне улыбаются кротко,
и тревожней памяти нет.
9 мая
Май солнцем славен, звучен лирой,
Победным воплощеньем мира
И памятью в сердцах и грёзах,
Ночных виденьях, часто слёзных.
Но жизни новь весной ростки пускает!
И ордена герои надевают!
Их обнимаем – слабеньких, сутулых.
А красота их – впадины на скулах
И добрые печальные глаза,
И к нам любовь, какой любить нельзя!
Её, любви, и не бывает много.
Она – нам жизнь и торная дорога,
Где каждый шаг – усилие вдвойне,
Но во сто крат труднее – на войне.
Вячеслав Мельников
Ода о несбывшемся подводнике
Стоят на праздник субмарины
Промеж мостами на Неве,
Над водной гладью, выгнув спины,
Что так знакомо было мне.
Для флота я – не инородный,
И я спускался в мир подводный,
Но что-то, видно, не срослось,
Отбыв к тому же срок короткий,
Когда на дизельной подлодке
Стажироваться довелось.
Не став подводником по плоти,
Я всё ж «присягу» принимал —
Внедренный на подводном флоте
Своеобразный ритуал:
Хотя б глотком морской водицы
Подводник должен причаститься,
Как службы будущей пролог.
Тогда, при первом погруженье,
Я удивил всех «достиженьем» —
Её полкружки выпить смог!
Я этим хвастаюсь не часто —
Так, между прочим, иногда.
И не была судьба несчастной
Все сухопутные года.
Когда я числился по флоту
И делал всякую работу,
Одну имел всегда мечту.
Я потрудился ей на славу,
Но отношу себя к подплаву,
И день подводника я чту!
Номер первый
Корабль не боевой, не на ходу,
Но первый в списках номером и рангом,
Хотя те дни, в семнадцатом году,
Не возвратятся бумерангом.
Я вновь стою на палубе его,
К нему пришедший в этот день погожий.
Чтоб с ним побыть у невских берегов,
Внушив себе, что наши судьбы схожи.
Прошли мы оба штили и шторма,
Чужие страны, дальние походы,
И пенный след чертила нам корма.
Но все же несравнимы наши годы!
Почти