особенного не почувствовал. Интересно, хорошо это или плохо?
– Да вроде нормально… устал немного, и все. Альберт Георгиевич, а Лосев не говорил, мальчишку с Семеновской нашли?
– Найдут, не беспокойся. Остаешься здесь, под присмотром доктора.
– А поездка? – Димка неуверенно поднялся. – Я же должен…
– Обойдемся без тебя. Сказал отдыхать – значит, отдыхать. Приведешь руку в порядок, вернешься к работе.
И Каданцев вылетел из палатки.
«Не человек, а просто какой-то ураган», – не без восхищения подумал Димка, снова присаживаясь на койку.
Об ураганах он читал в книжках, и заместитель отца частенько напоминал ему непреодолимое стихийное бедствие, настолько энергичной и целеустремленной натурой обладал этот человек…
Может, и хорошо, что Каданцев оставил его на попечение доктора. Нет, никаких проблем со здоровьем Димка действительно не ощущал, чувствовал себя, как обычно, вот только жуткая, изматывающая усталость одолевала все сильнее… Под веки словно песок насыпали, мышцы молят об отдыхе, тело так и норовит куда-нибудь прилечь самостоятельно, а взгляд так и шарит, выбирая местечко для отдыха поудобнее. И спохватываясь, лишь усилием воли заставляешь себя держаться. Каданцев сам сообщит Федору, что нужно, так что к мотовозу можно не возвращаться. И еще очень хотелось, чтобы кошмары наконец оставили его в покое. Впрочем, он так устал, что и на кошмары уже было наплевать…
– Что-то ты совсем раскис, батенька, – обеспокоился доктор, заглядывая парню в лицо и видя, как у того сами собой смыкаются глаза. – Давай-ка, ложись, эта койка ничем не хуже других, незачем выбирать. Утром сделаем тебе перевязку, а сейчас отдыхай. Замучили тебя супостаты этими перегонами, вижу же, как мотаешься из конца в конец. Пальцы хоть разрабатываешь, как я тебя просил? Нет? Впрочем, что же это я, все потом, потом…
– Семен Натанович… – Димка через силу поднялся. – Я только в душевую забегу, рукав застираю, а то потом кровь ничем не отмоешь…
– Да что ты! Я сейчас медсестру подниму, она все сделает, а ты ложись, ложись…
– Нет, я сам.
– Очень уж ты самостоятельный, Дима, – с легким осуждением проворчал доктор. – Ладно, одна нога здесь, другая там.
– Я быстро.
Димка торопливо вышел из палатки, не глядя свернул по перрону в сторону душевой, располагавшейся недалеко от путей, в подсобном помещении. Столько раз уже все тут было хожено-перехожено, что ноги сами несли в нужном направлении. Дорогу в любое помещение можно отыскать с закрытыми глазами, особенно если учесть, что ночью на перроне и так царит полумрак. Несмотря на шум, который они подняли в туннеле, выжигая гнездо с нечистью, здесь по-прежнему было тихо – люди спали, восстанавливая силы к дневной смене. Да и вряд ли сюда хоть что-то донеслось, все-таки огнеметом они орудовали далеко.
До слуха долетели отдаленные голоса, размытые пустотным эхом станции. Где-то там, за краем кирпичной коробки, окружавшей цеховой участок