Кера подняла совершенно безумный взгляд… и зрачки её внезапно расширились. Она замерла, разом забыв обо всём, не в силах отвести глаз от странно изменившегося в тот миг лица Рагнвальда.
– Ты… ты… так, значит… А-ах!
Как и простая Смертная, Огненная дева тоже могла падать в обморок.
– Нет, нет, нет. – Странник поспешно подхватил её за талию, помогая подняться. – Не надо пугаться.
– Великие… Великие Силы… – Керу била крупная дрожь, она порывалась не то зарыдать, не то упасть на колени. – Какая кара ждёт меня, Великий?
– Кара забвением, Кера, – серьёзно сказал носивший имя Рагнвальда. – Моё дело здесь слишком важно, а несдержанность женских языков слишком известна. Мне придётся заставить тебя забыть об этой встрече. Для твоего же собственного блага.
– Как будет угодно Величайшему… – пролепетала Кера, по-прежнему прижимаясь к груди мужчины. Рагнвальд мягко коснулся её лба ладонью. Дивные очи закрылись, Кера погружалась в сон.
– До нескорой, увы, встречи, красавица, – грустно прошептал Рагнвальд, делая плавный жест левой кистью. Спящая дева тотчас исчезла. Мужчина одёрнул плащ, придирчиво взглянул на то место, с которого сбивал пламя, – нет ли подпалин? – и, удовлетворённый, зашагал прочь.
Однако по Закону Равновесия даже ему не дано было знать, что всю эту сцену из густоты мрачного леса видели и ещё кое-чьи глаза…
Могучие крылья грифона загребали воздух. Внизу расстилалась изумрудная зелень вечнозелёных лесов; изредка её перечёркивала голубизна речных извивов. Синие, словно глаза фей, озера загадочно смотрели вверх – туда, где в толщах кристально чистого аэра плыло дивное магическое существо.
Грифон повернул величественную голову, покосившись на свою наездницу. Гордый зверь ждал приказов, и они последовали. Глаза всадницы сделали чуть заметное движение, но крылатому коню хватило и этого. Он послушно устремился к земле, описывая широкие круги.
Там, внизу, среди лесов синело ещё одно озеро, но гораздо крупнее остальных – его северный и западный берега терялись в дымке. А в том месте, где сходились берега, полуденный и восходный, на высоком холме к небу возносились тонкие алмазные шпили и хрустальные купола изящного небольшого замка – так, вполовину среднего баронского. К янтарным воротам вела чуть заметная дорога, поросшая просто более короткой и жёсткой травой, чем окрестные луга; к замку то и дело подкатывали роскошные экипажи без колес, скользящие над землёй и запряжённые кто чем – громадными лебедями, величественными белыми единорогами, грифонами, просто крылатыми львами… Изредка подъезжали и всадники на кентаврах или тех же единорогах.
Распахивались изукрашенные резьбой дверцы, маленькие бородатые человечки в ярких ливреях помогали выйти роскошно разодетым мужчинам и женщинам – все как один высоким, стройным. Оружие носили все, не исключая и прекрасных дам. Торжественные процессии одна за другой входили в замок.
Грифон юной наездницы тоже опустился, но не перед воротами замка, а на один из его