приманку для опьянённого кровью некромансера? Шестеро погибших возле рогатки баронских удальцов – и ни одного отца-экзекутора. Остались позади? Берегут себя? Или на самом деле решили, что с мятежным чародеем может покончить одна-единственная стрела?..
Нет. Вперёд идти нельзя, внезапно понял Фесс. Затаившийся впереди, во тьме, враг решил, что наживка уже заглочена, что сейчас некромант дуром полезет вперёд, приканчивать остальную засаду, и вот тогда они…
Фесс не мог сказать, какой именно сюрприз приготовили ему засевшие, но что они явно и злорадно ждали, когда он сунется дальше, – это ожидание он ощутил совершенно чётко. И потому он продолжал ждать. Должны же эти типы поинтересоваться в конце концов, что случилось с их отправленными вперёд стрелками!..
Однако время шло, а повитый тьмой лес вокруг оставался мёртвым и беззвучным. Терпением инквизиторы ничуть не уступали некроманту. Невольно Фесс стал думать о гноме и орке, которым совершенно не пойдёт на пользу лежание в холодной телеге, в то время как следует разжечь костер, согреть раненых и сменить повязки.
Нет, ждать до утра он не может. Придётся сделать вид, что наживка заглочена и что рыбку осталось только подсечь и вытащить на берег.
Фесс молча махнул рукой – вперёд. Рысь кивнула, как-то особенно, по-звериному выгнулась, словно и впрямь большая кошка, и одним бесшумным прыжком исчезла в темноте. Фесс, как и прежде, пошёл по дороге, не скрываясь, лишь выставив перед собой рунный меч. Выбитые на лезвии знаки стали чуть заметно светиться холодным голубым светом, эфес меча потеплел – то, что в своё время получило силу вместе с проклятием погибающего рыцаря, рвалось на волю.
Пять, десять, двадцать шагов. Вокруг мёртвая тишина. О магии некромант запретил себе даже думать. Сейчас он являлся превосходной мишенью, отбить пущенную в упор арбалетную стрелу затруднился бы даже и прежний Фесс, на пике своего умения и ловкости; что же говорить о Фессе нынешнем!
Однако лес молчал. То ли у инквизиторов не осталось больше стрелков (в чём Фесс очень сильно сомневался), то ли у них был какой-то иной план. Например, захватить опасного адепта Тьмы живым и подвергнуть показательному сожжению, в назидание прочим. Вполне в духе преподобного отца нашего Этлау, да поразит его Спаситель поносом. С потерями в таких случаях подобные отцу Этлау не считались. Шестеро тел на тонком снежку, успевшем даже растаять от тепла остывающих трупов, – это ещё один шаг, Фесс, шаг туда и к тому, от чего ты так старательно убегаешь…
Конечно, большим соблазном было поднять сейчас два-три десятка неупокоенных, бросить их вперёд на засаду и спокойно досмотреть до конца кровавый спектакль, потому что отцы-экзекуторы, несмотря на всю свою силу, с тридцатью зомби всё-таки не справятся. Тут не помогут ни мечи, ни копья – только магия, и Этлау наверняка смог бы отбить такую атаку. Он, но не его миньоны.
И наверняка та самая Тьма ждала от него именно этого. Однако он выбрал другое. Пусть, да-да, пусть пробудится ещё какая-то часть его памяти, на