кивком его удаляющуюся спину и уселся в ортопедическое кресло. Перед ним на экране сам собой всплыл бланк анкеты. Симпатично нарисованный, трехмерный. Заполнять его следовало с клавиатуры, а вот бегать по пунктам можно было просто взмахивая рукой. Водить вверх-вниз, вперед и назад, а сенсоры улавливали движение и двигали курсор. Прикольно.
Вопросов было много. Кроме стандартных – имя, фамилия, возраст, – касались они в основном цели пребывания и повторялись по нескольку раз в чуть измененных формулировках. Андрею даже показалось, что это тест на психологическую устойчивость. Пожелания к амуниции. Так? Комиссарский костюм той эпохи. Рост, вес, параметры, какие известны. Плюс декрет… Тьфу, мандат. За подписью самого В. И. Ульянова (Ленина). Текст? «Подателю сего оказывать всякую помощь и поддержку в любом деле, которое бы он ни делал». Отлично. Желаемое время пребывания. Сутки? Не, что там сутки-то делать, тем более папаша прав, не май. Двенадцати часов хватит за глаза. Еще тогда можно будет успеть на баскетбол вечером с пацанами сходить. Если наши двенадцать часов равняются их. Ладно, по возвращении определимся.
Наконец все пункты были заполнены, и перед ним на экране появился земной шар, прорисованный удивительно натуралистично. Андрей «повращал» его с помощью невидимой мышки, нашел знакомые очертания озера Байкал. Приблизил. Вгляделся повнимательнее, сверяясь с мерными шкалами по бокам экрана.
Вот южная часть Олхинского плато. Между высокими скалами и темной синевой байкальской воды – узкая ниточка железной дороги, прерываемая тоннелями. Станция Слюдянка, от нее километров девяносто, это примерно тут. Он с силой ткнул пальцем, ставя на карте жирную красную точку. Настучал на клавиатуре время желаемого прибытия в прошлое.
Сергей появился почти в то же мгновение. За дверью дежурил что ли? А ему кто-то сидящий за другим терминалом и следящий за процессом передал, что клиент – блин, папаша знал, чем задеть, – покончил с анкетой.
– Не, – начал Сергей с порога. – Так не пойдет.
– В смысле? – не понял его Андрей. Неужели папаша Валентина снова чинит препоны?
– Нельзя так точки перемещения ставить. Смотрите, тут вот скалы, обрыв, а тут сразу озеро начинается. Оно в феврале подо льдом, конечно. Но кто знает, какие там полыньи бывают. А если на склон приземлитесь? Там обрыв метров тридцать, так и скатитесь по камням. Куда-то сюда нужно. – Он ухватил красную точку и потащил в глубь плато. Метров на восемьсот. – Аппаратура у нас достаточно точная, а на ВИП-тарифе мы еще большую точность даем, но лучше подстраховаться.
– А тут что?
– Да ничего, просто ровное место и лес достаточно далеко, чтоб с размаху попой на елку не сесть, – хохотнул провожатый.
Неприятный у него был смешок, старческий, совсем не вязавшейся с мальчишеской внешностью.
– Нет, я про вот это. – Андрей ткнул пальцем в ровные квадраты в самом углу огромного экрана.
– Это? – Сергей сдвинул кепку и почесал вихрастый затылок. – На деревню похоже. Бывшую. Одни фундаменты