была жуткая, жутчайшая была эпоха, но рыба в Каме, представьте себе, была».
Глава 3
От войны к миру
В мае 1941 года Театр эстрады и миниатюр отправился с гастролями в Мурманск (это была четвертая гастроль театра: после Днепропетровска и Одессы они еще побывали в Новосибирске). Представления прошли успешно, и в следующем месяце артисты поехали с концертами в Днепропетровск. Открытие гастролей было назначено на воскресенье, 22 июня. А в субботу в местном обкоме был устроен банкет в честь приезда столичных артистов. Одним из участников того действа был Леонид Брежнев – в ту пору секретарь Днепропетровского обкома, позднее доросший до должности Генерального секретаря ЦК КПСС. Так вот на банкете Брежнев внезапно решил приударить за женой Райкина Ромой: подливал ей в бокал вина, рассказывал анекдоты, неоднократно приглашал ее танцевать. Райкин, сидевший рядом с женой, вынужден был все это стоически терпеть, хотя в душе буквально клокотал от негодования.
Этот гнев выплеснулся наружу в гостинице, когда супруги остались наедине. Артист начал кричать на жену и даже в порыве ревности влепил ей пощечину. К счастью, ревнивый муж, в конце концов, быстро остыл, попросил у жены прощения, а на следующий день эта история начисто забылась, поскольку в 12.00 по радио объявили, что фашистская Германия напала на Советский Союз. Артистам пришлось срочно возвращаться в Ленинград, причем налегке – для громоздких декораций и реквизита не было лишних вагонов, и их пришлось оставить.
Волею судьбы Райкину удалось вывезти жену и дочку из Ленинграда, который вскоре угодил в блокаду. Более того, из города успела эвакуироваться и вся его родня – родители, сестры и брат, а также и вся труппа Театра эстрады и миниатюр. Что здесь поражает? Скорость, с которой из города были эвакуированы артисты райкинского театра. Эта скорость была обусловлена тем, что власти спешили отправить в глубокий тыл работников идеологического фронта, чтобы уже в скорейшее время начать использовать их в различных контрпропагандистских акциях на фронте (выпуск фильмов, спектаклей, создание стихов, песен и т. д.). Хотя из того же Ленинграда в тыл были эвакуированы далеко не все работники культуры. Например, писатели в большинстве своем не только не эвакуировались из города, но даже и не помышляли об этом. Почему? Вот как об этом вспоминает очевидец событий – писательница В. Кетлинская:
«Кроме женщин и детей, предполагалось эвакуировать нетрудоспособных и престарелых писателей. Ссылавшихся на всякие хвори было немного, зато больных, уверяющих, что они здоровы, – более чем достаточно. Ведь эвакуация считалась аморальным поступком, проявлением трусости. Как сказать такому писателю, что он будет обузой в городе, к которому все ближе подкатывается фронт?.. Списки на эвакуацию составлялись, фамилии то вычеркивались, то снова вносились в список…»
Итак, Райкин и его коллеги оказались вдали от фронта – в столице Узбекской ССР городе Ташкенте. В