Конъюнктуры Земли и времени. Геополитические и хронополитические интеллектуальные расследования
центральноазиатских республик – участниц бишкекской встречи 1999 года, и прежде всего – со стороны Казахстана, а также были восприняты руководством законно отстаивающей свой нейтралитет Туркмении, земли которой, так же как и казахские, отрезают Узбекистан от Каспия. На Кавказе к соглашению могла бы присоединиться Армения, получив российские и иранские гарантии безопасности. Собственно, речь бы шла о стратегической схеме «Челюстей», охватывающих тремя цивилизационными центрами силы околокаспийские области Великого Лимитрофа, – «Челюстей», между которыми оказалась бы четвертая сила, если бы она попыталась внедриться в эти области по Лимитрофу с запада.
Вопреки мнению таких отечественных геополитиков-эксцентриков, как А. Г. Дугин или А. В. Митрофанов, соглашение России с азиатскими державами не может быть направлено на претенциозные и расплывчатые глобальные цели вроде обеспечения мирового противовеса «атлантизму». Цели такого уровня не способны стать надежным основанием для сближения и взаимопонимания. Очевидно, что любая из сторон легко пожертвует подобными декларациями – а точнее, попросту молчаливо обойдет их ради тех выгод, которые может принести сотрудничество с «атлантистскими» странами в конкретных вопросах. Речь между Россией, Ираном и Китаем должна идти о международном порядке в регионе, ситуация в котором имеет жизненное значение для всех трех стран – ведь каждая из них должна быть уверена в том, что над ней не нависнет угроза со стороны Центральной Азии. А для первых двух из них не меньшее значение имеет и подступ с запада к Каспию – Кавказу. Бжезинский смеется над подобным «союзом бедняков» и надеется, что Запад сумеет разобщить своих потенциальных противников, столкнув их интересы. Это было бы правдой, если бы США действовали по совету Бжезинского – науськивая римленд на глубинку материка. Но Великий Лимитроф представляет для Евро-Атлантики слишком большой стратегический соблазн прямого прорыва в хартленд. И здесь три восточных центра должны будут соединиться в единые «Челюсти» просто ради своего выживания.
В иных регионах мира их интересы могут существенно разниться просто в силу различного географического положения этих стран. Но очевидно, что очерченное соглашение способно было бы обеспечить Китаю прочный тыл в его тихоокеанской игре, Ирану – в его ближневосточных делах, а России – в ее восточноевропейских хлопотах. Кроме того, думается, такое стратегическое соглашение должно быть поддержано масштабным геоэкономическим, прежде всего транспортным, сотрудничеством. К нему побуждает намечающаяся транспортная олигополия этих трех держав, в руках которых, скорее всего, окажутся в начале XXI века важнейшие трансконтинентальные товарные потоки по железным дорогам со стороны Тихого и Индийского океанов в Западную Евро-Азию.
Что касается Узбекистана, то Россия и Иран обязаны сделать все возможное, дабы эта сильная республика не воспринимала их исключительно как своих противников. Они должны