информационных и управленческих технологий, high-hume''а, а не high-tech''а.
Дополнительным фактором, усиливающим этот кризис, стало относительное сжатие спроса уже не в неразвитых, а в самих развитых странах. Это происходило за счет обнищания их собственного «среднего класса» под влиянием распространения информационных технологий (во многом также вызванного уничтожением «социалистического лагеря», давшим необходимые для этого распространения ресурсы).
Автоматической реакцией глобальных корпораций на эту первую волну глобального кризиса перепроизводства стало «накачивание» недостающего спроса за счет кредита. При этом непосредственным кредитованием потребителей занимались, разумеется, не сами глобальные корпорации, но правительства стран их базирования и международные финансовые организации, представлявшие собой продолжения этих правительств. (Классическим примером служит МВФ, решения которого принимались и принимаются в Федеральном казначействе США так же, как решения НАТО – в Пентагоне.)
Пример 7
Кредо либералов
Конечно, привлечение правительственных кредитов, да еще и все более рискованных, на помощь корпорациям противоречит либеральной идеологии, но лишь в ее донельзя плоском, чисто формальном, окарикатуренном понимании. Ведь на самом деле либерализм в его современном, ставшем благодаря постоянству массового применения уже классическом виде[9] исповедует отнюдь не минимизацию государственного вмешательства в экономику. Современный либерализм представляет собой квинтэссенцию интересов крупного бизнеса, и в первую очередь глобальных корпораций; его конечная цель – максимизация их выгод.
Поэтому, когда речь заходит о возможности улучшения их положения за счет не самоустранения, но расширения вмешательства государства, хотя бы при помощи только что упомянутого кредитования потребителей, даже у самых правоверных и фундаменталистски ориентированных либералов не возникает никаких внутренних ограничений. Более того, перед их энтузиазмом в отношении увеличения роли государства, как правило, бледнеет даже позиция наиболее интервенционалистски ориентированных дирижистов.
Обособление глобальных корпораций от государств, насколько можно судить, окончательно произошло именно в ходе реализации этой стратегии кредитования потребителей, в первой половине, а главным образом – в середине 90-х годов прошлого века. Причина этого обособления была вполне прозаичной: корпорации не хотели нести даже косвенную ответственность за чрезмерно рискованные кредиты, пусть даже и выданные в их интересах, и солидаризоваться с теми, кто это кредиты выдавал, пусть и под их давлением.
Инстинктивно нащупанное в качестве выхода из первого витка глобального кризиса перепроизводства стимулирование сбыта кредитованием неразвитого мира вызвало в 1997–1999 годах кризис долгов, бумерангом ударивший по США в 2000–2001 годах. Именно тогда вслед за болезненной (более чем на четверть) коррек�