худой, с рыжей бородкой?
– Да.
– Та, гони ты его!
– Понял, – обрадовался Женька и шустро стал взбираться вверх по песчаному склону.
– Эй, стой! – крикнул ему вдогонку Сэнсэй. – Я же пошутил… Это батюшка приехал.
– Батюшка?! – В несказанном удивлении Женька съехал по насыпи вниз. – Тот самый, про которого ты говорил, что к нам присоединится рыбачить?
Сэнсэй со смехом кивнул, глядя на растерянное лицо парня, и стал выходить из своей «рыбной засады».
Увидев друга, отец Иоанн (или как его с детства называл Сэнсэй – Вано) тотчас преобразился. В нём было уже не узнать прежнего придирчивого водителя джипа. Он стал в смиренную позу и принял многострадальный вид. Необыкновенно проникновенным голосом, делая ударение на «о», гость начал изливать свои жалобы и давать наставления:
– Да что же это такое на белом свете творится? Мало того, что я вас еле нашёл и то с Божьей помощью, так ещё этот отрок лукавый хулы мерзостные тут разводит. Дело чуть до рукоприкладства не дошло…
И далее отец Иоанн со знанием дела красочно расписал сюжет его встречи с Женькой, естественно склоняя слушателей на свою сторону. А затем прочитал краткую наставническую проповедь о том, как нужно любить ближних. Сэнсэй с серьёзным видом «внимал» трогательной речи отца Иоанна, кивая ему в ответ и поглядывая с укором на Женьку. А тот от таких слов батюшки даже как-то сконфузился. Кончики его ушей покраснели, словно у нашкодившего школьника. И когда парень, благодаря пламенным речам батюшки, был доведен до состояния тупого разглядывания травы под ногами, готовый провалиться сквозь землю от такого позора за своё поведение, прежде всего перед Сэнсэем, отец Иоанн внезапно подозрительно затих. Женька сначала молчал, подавленный сокрушительным «обвинением», потом робко поднял «буйную головушку» и… увидел, как Вано и Сэнсэй содрогались в беззвучном смехе. И тут до Женьки, наконец, дошёл весь «сокровенный смысл» сказанного.
– Фу ты! – с облегчением выдохнул он. Все трое раскатисто захохотали. На смех, как на живительную приманку, стали сходиться парни и девчата. Немного угомонившись, Вано тепло поприветствовал Сэнсэя и поздоровался за руку с остальными. Перейдя на свой обычный говор, он в шутку заметил:
– Нет, правда, я два часа вычислял ваши манёвры. Мы вроде договорились в другом месте встретиться…
– Как мне объяснили, где находится то место, так я тебе и передал, – весело сказал Сэнсэй, кивая на Женьку.
– А-а-а, так это он тебе объяснял?! – воскликнул со смехом Вано. – Тогда неудивительно, что вы здесь оказались. Тоже мне, Иван Осипович нашёлся…
– Чего? Какой такой Иван Осипович? – не понял Женька.
– Сусанин, молодой человек, Сусанин.
Свою историю стыдно не знать, – с укором промолвил отец Иоанн.
Вся компания закатилась в новом приступе смеха. Имя прославленного крестьянина Костромского уезда, который в 1613 году завёл отряд польско-литовских интервентов в непроходимые лесные дебри, так и клеилось по жизни к Женьке, причём совершенно разными людьми.