тогда как Стерлинг отличался сдержанностью и предпочитал говорить лишь по делу.
– Ну и как по-твоему, надолго он тут задержится? – поинтересовалась я, воображая себе, как мы втроем гуляем по кладбищу, заваливаемся ко мне в гости и тусуемся в особняке.
– Думаю, на несколько дней.
– А мне вот сдается, что его и на несколько недель хватит.
– Да брось ты. Себастьян не станет злоупотреблять нашим гостеприимством.
Было и еще одно, о чем я просто не могла не спросить прямо сейчас:
– Скажи, пожалуйста, этот твой лучший друг, он... такой же, как ты?
Из комнаты Себастьяна донесся грохот и стук молотка.
«Он что, как и я, решил переустроить особняк на свой лад?»
Дверь распахнулась, и я увидела Себастьяна на коленях на дощатом полу, с молотком в одной руке и гвоздем в другой. Из его плотного шерстяного мешка торчали планки. Зрелище было еще то – наш гость сколачивал себе гроб.
Александр торопливо потянулся к двери, чтобы ее закрыть.
Тут снизу донесся скрежет открывающегося замка главного входа.
– Должно быть, Джеймсон вернулся, – промолвил Александр, закрывая гостевую, или, если так можно выразиться, гробовую комнату. – Вот и хорошо, сейчас он отвезет тебя домой.
– Так рано? – заскулила я.
– Ничуть не рано. Уже довольно поздно. Даже Джеймсон со свидания вернулся.
– Ладно, ты мне Джеймсоном зубы не заговаривай, скажи лучше, что вы с твоим приятелем собираетесь делать. Надеюсь, не решили двинуть по клубам?
– Это в вашем-то городе?
– Или по девочкам. Они у нас имеются. – (Тут Александр посмотрел на меня с укоризной.) – Я ведь телик смотрю. Знаю, какие у парней бывают закидоны.
«А ведь надо учитывать, что это не простые ребята, а самые настоящие вампиры».
– А что будет, если кто-то из вас проголодается? – вырвалось у меня.
– Да не парься, ты же меня знаешь. Какой я с тобой, таким буду и с ним, – заверил меня возлюбленный, но при этом лишь слегка клюнул в щеку, что было совсем не похоже на наши долгие, страстные поцелуи в подвале.
Я неохотно забралась в «мерседес», и Джеймсон, в свойственной ему неспешной манере, повез меня домой. Поймав ненароком свое отражение в зеркале заднего вида, я увидела там надутую, капризную физиономию, прямо как у балованной четырехлетней девчушки, у которой отобрали куклу. Но ведь это же и правда нечестно. Двое приятелей собираются заняться в особняке неизвестно чем, а мне, выходит, пора отправляться домой, в кроватку. Будь я вампиром, тоже могла бы тусоваться с ними ночи напролет, а днем прохлаждаться в уютном гробу. Никому бы в голову не пришло отсылать меня на боковую как самую заурядную смертную девчонку, у которой есть отражение, а по ночам ей положено спать.
Воображение рисовало мне картины того, как укус Александра становится для меня пропуском в его темный мир, такой волнующий и манящий. В конце концов, мечта сделаться вампиром поселилась в моей душе задолго до нашего с ним знакомства. Но теперь, когда я уже не в грезах, а наяву стала встречаться с самым настоящим вампиром, это желание конкретизировалось.