вашей эпохи было принято называть «машиной времени». И вот результат: мы изъяли вас из вашего времени, причем так, что это никоим образом не могло повлиять на ход истории и привести к необратимым последствиям.
– Но ведь я-то – не потомок Романовых! – не выдержав, наконец, вскричал я. – Моя фамилия Безуглов!
– «Без-углов», – зачем-то раздельно произнес Дядюшка Сэм и хитро на меня посмотрел. – А вы никогда не слышали о том, что прадед ваш получил эту фамилию в детском приюте? Что, когда его подобрали, родителей своих он не помнил?.. «Без-углов» – это ведь значит только то, что человек не имеет своего угла, не так ли? Ваш прадед был беспризорником… Его реальная фамилия была совсем иной, опасной в те времена. И все-таки – не Романов. Он был незаконнорожденным сыном князя Романова. Генный детектор безошибочно показывает в вас прямого наследника царской династии, и ежели возжелаете, я представлю вам, милейший государь мой Роман Михайлович, ваше, до тонкостей нами восстановленное, иерархическое древо…
– Потом, – махнул я рукой, в который уже раз за сегодняшний день чувствуя себя полным идиотом. И особый идиотизм заключался в том, что ситуация перестала казаться мне сказочной и невероятной. Она обрела плоть и логику.
– Водочки? – неожиданно, несмотря на субординацию, обрел дар речи лысый «Джедай». Видно уж очень жалко я выглядел. Я с благодарностью посмотрел на него… Никогда раньше не замечал я в себе способностей к предчувствию, но сейчас, в миг потрясения, мне показалось, что в лице этого человека я вижу некую незримую печать. «Не жилец», – подумалось мне.
– Налей, – согласился я. – Как твоя фамилия, подданный? – попробовал я на вкус новое для меня словечко. – Запамятовал я.
– Семецкий я, – отозвался он, – наполняя рюмки.
– Береги себя, Семецкий, – сказал я, поднимая рюмаху. – Хороший ты, видно, человек. И товарищ твой, вроде, тоже ничего, – решил я не обижать и второго.
Но, похоже, их фамильярность со мной Дядюшке Сэму показалась недопустимой.
– За государя Всея Руси Романа Михайловича Безуглова-Романова, – с нажимом произнес он, – хоть и не венчанного пока на царствование, но законного по крови!
И именно то, что я полностью уверовал в свое царское происхождение, вызывало во мне протест по отношению к этой театральности.
– А меня того… Как Михалкова – на кол не посадят? – поинтересовался я дурашливо. Но Дядюшка Сэм моего ёрнического тона услышать не пожелал.
– Вся Россия возликует, когда на трон взойдет Романов, – торжественно возвестил он. – Истинно вам говорю.
– А какая она сейчас, Россия? – спросил я. – Большая?
– Восемнадцать планетных систем из тридцати одной освоенной человеком, – не без гордости сообщил Дядюшка Сэм, – империя включает в себя девять автономных территориальных субъектов.
– А Земля – наша?
– Земли нет, – покачал он головой. – Земля уничтожена в двадцать третьем столетии – двести лет назад. Наш звездолет вращается сейчас как раз