Но дружнее от этого они не стали, скорее, наоборот. И это понятно – ведь ещё Тацит отметил, что никто так сильно не ненавидит друг друга, как соседи.
Спор Петра с Посейдоном
В древние времена эти места были дикими, и люди здесь не жили. Да и не могли они здесь жить, потому что это был край Земли, тут было безграничное глубокое море. Это была вотчина Посейдона. Морской бог любил наведываться в эти места и пировать со своей свитой на морских просторах, вдалеке от суетливого Средиземноморья и беспрестанно раздираемого скандалами Олимпа. Здесь, на далёкой северной окраине посейдоновой державы, ничто не мешало могучему богу и никто его не тревожил.
Так было до тех пор, пока не пришёл в эти края царь Пётр со своим войском. Зачем он тут появился – неизвестно. Официальная версия гласит, что он отвоёвывал эти земли у надменных шведов. Но едва ли эта версия правдоподобна: во-первых, шведы вовсе не были надменными; а во-вторых, шведы не лягушки и не тритоны какие-нибудь, в воде жить не могут, посему и отвоёвывать у них царь Пётр тут ничего не мог.
Истина же состоит в том, что когда царь Пётр с войском пришёл сюда, на край земли, в это же время здесь отдыхал Посейдон…
Нормальный человек с нормальным богом, может, и договорились бы полюбовно, но – что Посейдон, что Пётр – оба были упрямы, как ватиканские папы в период Вселенских соборов, и ни уступать друг другу эти земли, ни мирно сосуществовать не собирались.
Тогда Пётр с Посейдоном договорились решить дело спором: кто наиболее полезное дело для этих мест сделает – тот и победил. В судьи пригласили королеву английскую и китайского императора. Первую – за то, что она с одной стороны – человек, а с другой – владычица морей (после Посейдона, конечно – излишн. примеч. автора). Второго – за то, что он живёт далеко и оттого является стороной не ангажированной. Хотел Посейдон своего брата, могучего Зевса, в судьи пригласить, но тот в очередной раз поссорился с Герой и боялся отбытием на далёкий север вызвать у жены новую вспышку гнева.
Итак, состязание началось. Первым взялся за дело Посейдон – всё-таки он бог. Но по своей божественной логике он решил, что могущество и польза – это одно и то же. Поднял Посейдон огромную волну и смыл здоровенный кусок берега – продвинулось море ещё дальше на юг.
– Видали, какую пользу я сейчас сделал? – победно изрёк Посейдон.
– Какая же это польза?! – чуть ли не хором воскликнули оба судьи (совсем хором у них не получилось – языки всё-таки были разные).
– Это польза разве что для рыб и ракушек, – пояснил китайский император.
– Определённо, – согласилась британская королева. – Польза явно однобокая, для жителей земли таковой я не наблюдаю.
Тогда взялся за дело Пётр: стал он город строить. Разрастался город – отступала водная стихия. Вот уже вернул царь смытые посейдоновой волной земли, и уже новые куски суши из-под воды появлялись.
Судьи единодушно отдали победу царю Петру. Посейдон, конечно, негодовал: он считал, что люди подсуживали