разлился, а души людей
Другим не открыты, лишь тлеет надежда
Воскреснуть, и спорят с судьбою своей.
Мир стонет в несчастье, но грезит, как прежде…
Ошибка гения
К Гоголю
Он рукопись свою сжигал, но сам
Сгорал от тяжких мук, и нет возврата
К тем дням, когда в стремленье к Небесам
Поэзией душа была объята.
Он знал: «христианин идёт вперёд»,1
Когда Христовой правде свято верен,
Но, если эту правду не найдёт,
То на смертельное идёт безверье.
Благословляет праведников Бог
И им даёт и молодость, и мудрость,
Поэт так думал, но прозрел порог
Искусству своему и мыслей скудость.
Великий мастер, но ошибся он:
В том, что сжигал, таилась бездна мыслей,
И текст нетленным стал, и был спасён:
Дар Бога – коренные видеть смыслы
В смешном и страшном – чудом сохранён.
«В чём сила тайная скитальцев…»
Посох мой страннический…
В чём сила тайная скитальцев одиноких?
Они всегда бегут от стороны родной!
И приживаются они в стране чужой?
Быть может, слышится им зов идей высоких?
Что есть скитальчество? Мираж, гордыня, песня?
И мечутся, борясь, их тело и душа,
И то их рок. Всё к неизвестному спеша,
Над бездной будто стоя, на скале отвесной.
Поэтов в чём, святых и мудрецов призванье?
Иконописцы, расписавши чудный храм,
Брели к другим, служа лишь Богу и векам…
И, отчуждённые, людского ждут признанья?
Иль скрытно их влечёт бродяжничества страсть,
Иль жажда к Богу – вместо нас – припасть?
Видение музыки
(Пианист и стихия)
Казалось, отрешённый от земного,
Он пребывал в немыслимой дали,
По волнам звуки – точно корабли,
Так ритмом вечным океан взволнован.
И зыблется вода… А он дыханье
И сердце слышит…Погружён в рояль…
Нежданно хор, и с ним пришла печаль:
И вспомнилось далёких дней свиданье…
Но пел и сам, и руки словно пели,
И голоса заполнили простор:
Поёт стихия – ветра с морем спор,
Движенье волн – гигантские качели!
Вдруг замер пианист: ритм колыбельной,
Её мелодия! Он вновь живёт!
Тоску и боль пучина пусть берёт!
И зов любви звучит в нём беспредельный.
Свободный певец
Все говорят: поёт, как вольный соловей,
Легко и беззаботно – сын самой природы!
Звучаньем голоса заворожил людей,
А сам в искусном пенье видел Неба своды.
Он одарённостью не поглощён своей,
Шёл к тайнам пенья, в творчестве познал свободу.
Судьбе был неподвластен, он её умней:
Лес