Его Величества к императрице, благорасположение нации к России и ценность сих обстоятельств для этой империи, что они выражали мне в различных случаях и в чем я имею ежедневные доказательства, также как и в высоком мнении императрицы обо всем, что англичане думают, говорят и делают»299.
Подобные примеры отношения Екатерины II к британцам действительно свидетельствовали о ее особом к ним расположении, что позволяло некоторым ученым причислять российскую императрицу к англофилам300. В свое время мы останавливались на данном вопросе301 и пришли к выводу о том, что доля истины в подобном утверждении была. Екатерина II и, правда, проявляла несомненный интерес, как к британской культуре, так и к ее носителям – выходцам с Британских островов. Однако в случае с послом Кэткартом речь шла о другом. Оказывая ему радушный прием, российская императрица действовала как опытный и искусный дипломат, преследуя цель привлечь Великобританию в ряды союзников в надвигавшейся войне с Турцией.
Что же касается Великобритании, то ее правительство предпочитало заключить союз на прежних условиях, лишь пролонгировав его на более продолжительный срок. Впрочем, британцы пожелали также, чтобы секретная статья о польских делах была обращена в простую гарантию неприкосновенности польских законов. Наконец, непременным их условием стало исключение из условий договора Турции, прежде всего для того, чтобы не пострадала торговля британцев в Леванте. «Эта последняя статья, – утверждал российский исследователь Н.А. Нотович, – была вечным камнем преткновения, и первые тридцать лет правления Екатерины прошли без того, чтобы был заключен какой-нибудь формальный договор, который соединил бы судьбы обеих наций. Тщетно граф Панин в первые дни своего министерства выдвигал один за другим важные аргументы, долженствовавшие привести к соглашению между обеими сторонами, Англия ни за что не хотела отказаться от дружбы с Турцией, а одним из наших естественных требований было уничтожение этой дружбы»302.
Весной 1768 г. ситуация на международной арене для России значительно осложнилась. Практически одновременно началось выступление антирусской конфедерации в Польше, и возникла опасность реставрации абсолютизма в Швеции. Но главное – назревала война с Турцией. Как отмечала историк И.Ю. Родзинская, русское правительство весной 1768 г. поставило своей целью связать Англию субсидиарным договором со Швецией, по которому Англия обязывалась выплачивать Швеции ежегодно 50 тыс. ф. ст. и таким образом устранила бы французское влияние в этой стране. В свою очередь русское правительство отказывалось от своего первоначального требования помощи от Великобритании в войне с Турцией. Однако англичане не пожелали выплатить оговоренную сумму, поскольку были не особенно заинтересованы в польских и шведских делах303.
В это же время начались осложнения с Турцией. Французский король Людовик XV, считавший Екатерину «узурпаторшей», весной 1766 г. направил своему послу инструкцию