мне говорит: «А вы знаете, Алексей Михайлович, партийная организация к вам претензий не имеет». Я откланялся и ушел.
И пришел с этой хохмой в журнал «В мире книг». Узнал: чтобы встать на учёт, надо поехать в Госкомиздат. Я поехал в Госкомиздат, на прием к секретарю парткома. Тот вежливо поздравил меня с вступлением в их коллектив. Сказал, что это очень важный идеологический орган печати, что он требует от сотрудника большой отдачи и он, партсекретарь, желает мне хорошей работы. А пока надо заполнить какие-то карточки, оставить мои координаты у какой-то Наташи… Давая эти указания, он вертел в руках мой партбилет и вдруг увидел, что он выдан парткомом МИДа – а мидовский партком был на правах райкома. Такая вот бюрократическая деталь. Этого, оказывается, было достаточно, чтобы прекратить бюрократическую волокиту.
На своем «жигуленке» я весело прикатил на Сущевский вал в редакцию и понял, что рано радовался. «Алексей Михайлович, вас спрашивал главный», – сказала мне секретарша, едва я появился. А возглавлял тогда редакцию Юрий Константинович Филонович, прекрасный журналист, человек очень честный, глубоко интеллигентный и тонкий. 27 лет он работал в «Известиях», был редактором отдела пропаганды и заместителем главного редактора. Своими острыми выступлениями он вызывал недовольство партийных боссов, и те нашли повод с ним рассчитаться. Когда его единственная дочь вышла замуж за французского кинопрокатчика и уехала в Париж, в редакции появился приказ: «По рекомендации секретариата ЦК КПСС Филонович Ю. К. освобождается от занимаемой должности и назначается главным редактором журнала «В мире книг». Надо сказать, что журналу очень повезло…
Бодренько захожу я в кабинет Филоновича: «Вы меня искали? Я был в парткоме». Вижу, сидит он очень расстроенный. Кислый такой сидит. А проверить его настроение можно было легко: с правой от него стороны была полка со словарями, и за Большим энциклопедическим словарем всегда стояла бутылка коньяка. По уровню жидкости в этой бутылке можно было определить настроение главного. Я немного подвинулся и увидел, что бутылка наполовину пустая. И я понимаю, что он расстроен и ему неприятен этот разговор. «Мне уже сообщили, Алексей Михайлович. Мне звонили из парткома. Вы мне помогите. Понимаете, мне будет звонить после обеда Стукалин (Б. И. Стукалин в 1978–1982 гг. был председателем Госкомиздата), и я должен ему сказать, кто мне вас рекомендовал». – «Я все понял, Юрий Константинович. Сколько у меня есть времени?» – «Ну, чуть меньше часа».
И я начал звонить. Первый, кому я позвонил, был Виталий Игнатенко, знакомый мне еще по комсомольским делам. У нас было много общих друзей. Мы с ним особенно не дружили, но встречались в доме моего институтского приятеля Андрея Грачева. Игнатенко – блестящий человек. До недавнего времени он был членом Совета Федерации, в разные годы возглавлял ТАСС, был заместителем заведующего Отделом международной информации ЦК КПСС, руководил пресс-службой президента СССР, был главным редактором журнала «Новое время», где пересеклись