Три позы Казановы. Юрий Поляков

крикнула женщина, её тонкое, красивое лицо исказилось, а на скулах заиграли мужские желваки.

      «Ну не бить же детей?» – спросил пионервожатый Кокотов, пряча за спину свёрнутую газетку.

      «Мою неряху можете бить. Разрешаю!»

      – Мама заставила меня выйти за Лапузина, – вздохнула Наталья Павловна. – Заместитель директора академического института, доктор наук, генетик. И как раз развёлся. Я тоже… Мама сказала: «Сделай хоть раз по-моему. Не повторяй моих ошибок!» И я подумала: «Два неудачных брака, один по любви, другой по великодушию – этого вполне достаточно!» Понимаете, мой папа был джазовым музыкантом, очень талантливым и демонически красивым. Его зажимали. Знаете, в музыкальном мире – страшные интриги. Он жутко пил и обвинял во всём, конечно, советскую власть. В конце концов папа нас бросил, эмигрировал в Штаты и умер, развозя пиццу. Меня вырастил отчим, известный физик. Мама познакомилась с ним, когда брала у него интервью. Я сделала по-маминому… Это был мой третий брак…

      Некоторое время молчали. В пруду тяжело всплёскивали рыбы. Кокотов думал о том, что если бы у него была такая мама, он женился бы, ни пикнув, на ком угодно.

      – А первый раз – по любви? – наконец спросил Андрей Львович.

      – А как же ещё! Рассказать?

      – Да, – кивнул он, испытывая сердцем неуместную ревность.

      – О, вы хотите знать обо мне всё?

      – Да!

      – Как писатель или как мужчина?

      – Как человек.

      – Умный ответ! А вы хорошо подумали?

      – Хорошо.

      – Но ведь вы тогда не сможете в меня влюбиться!