и получил горячее одобрение от друзей. Но было одно беспокойство в канун Рождества: «25 декабря. Почему мне так одиноко сегодня?» и «26 декабря. Что это я так растолстел?»
До второй французской революции 1830 года никто не осмеливался предлагать новые календари или циферблаты[21]. Францию начала XIX века, кажется, охватила другая страсть, которая нашла отражение в журналах приема психоаналитиков: сертифицируемым заболеванием стало желание оглядываться в прошлое. В медицинских работах 1820–1830-х годов отражен настоящий взрыв ностальгии.
Один из первых случаев связан с пожилым гражданином, арендовавшим жилье на Рю-де-ля-Арп (rue de la Harpe) в Латинском квартале. Этот человек очень дорожил своей квартирой и очень расстроился, когда узнал, что дом собираются сносить ради улучшения уличного движения. Он так сокрушался, что слег в постель и, несмотря на заверения домовладельца в том, что новое жилье будет лучше и светлее, отказывался сдвинуться с места. «Это будет не мое жилье, – причитал он, – не то, которое я так любил и украшал собственными руками»[22]. Перед сносом дома его обнаружили в своей постели мертвым. Согласно заключению, он «задохнулся от отчаяния».
Другой пример тоже имел место в Париже. Двухлетний мальчик по имени Эжен тяжко переживал расставание со своей кормилицей. Вернувшись к родителям, он стал вялым и бледным и неотрывно смотрел на дверь, за которой она исчезла. Воссоединившись с кормилицей, он засиял от радости. Такие случаи делали французов бесполезными для государства. Историк культуры Майкл Рот характеризовал ностальгию как «недуг, определяемый врачами как потенциально смертельный, заразный и каким-то образом глубоко связанный с французской жизнью середины XIX века». Распространенным случаем была чрезмерная привязанность человека к ранним воспоминаниям, а в век интенсивной модернизации ностальгия превращала пациента в изгоя, которому место в сумасшедшем доме или тюрьме.
Заболевание впервые классифицировал в 1688 году швейцарский медик Иоганнес Хофер, который соединил греческие слова νόστος (возвращение на родину) и άλγος (боль). Ранее в том же веке заболевание mal de corazón диагностировали у группы солдат во время Тридцатилетней войны (1618–1648). Их пришлось отправить на родину; похоже, это заболевание было особо распространено в армии. Швейцарские солдаты, наверное, заливались слезами при звуках коровьих колокольчиков, которые напоминали им о родных пастбищах, не говоря уж о молочной песенке Khue-Reyen. Она действовала настолько расслабляюще, что каждый, кто играл ее или сознательно мурлыкал себе под нос, подлежал расстрелу. Сегодня мы можем испытывать тоску по дому или грусть. Но ностальгия – первое заболевание, ассоциируемое со временем: его жертвы страдали по прошедшим дням[23].
Тем не менее ностальгия не болезнь прошлого. Сегодня мы ностальгируем по множеству вещей, даже если кушетку психоаналитика приберегаем для более серьезных случаев. Нам нравится ретро и винтаж, мы заботимся о наследии и любим историю (истории как