хотела.
Ладно, это, конечно, звучит весьма эксцентрично – мастурбировать, начитывая обращение к богине, и прежняя Пия никогда бы не сделала ничего подобного. То есть она, конечно, этим занималась, но не слишком часто и всегда после этого чувствовала себя… смущенной. Но то прежняя Пия, а прежняя Пия была просто неуверенной в себе идиоткой. А новая Пия перевернула страницу и начала заучивать обращение к богине.
Удовольствие, радость, восторг и блаженство,
Ох, милая Венера, даруй мне все это.
С любовью и надеждой взываю к тебе я,
Сотвори свою магию лишь для меня.
Прекрасная Венера, будь благословенна!
Счастье в любви и восторг экстаза —
Вот что я прошу даровать мне.
Так, а теперь ей нужно достичь оргазма. Пия вздохнула. Сначала придется как следует постараться и заучить все абсолютно точно. И Пия принялась за работу, повторяя обращение к богине строчку за строчкой, одновременно догрызая кусочки сырых овощей, оставшиеся на блюде, и стараясь удержаться от того, чтобы не выпить залпом второй бокал мартини. Внезапно ее отвлек громкий мелодичный смех. Пия подняла голову, оторвавшись от книги, и с трудом подавила нервный смешок. Две невероятно эффектные женщины, попивая мартини, передавали друг другу громадный черный фаллос, вибрировавший во всю мощь. Пия поверить не могла, что до сих пор не замечала ошеломительных красавиц. Это были такие женщины, на которых пялились даже дамы. Из-за своего столика в самом углу Пия без труда могла наблюдать за ними, оставаясь незамеченной. И как, черт побери, сразу у двух женщин могут быть такие безупречные волосы? У одной, казавшейся чуть постарше, хотя им обеим, наверное, не исполнилось еще и тридцати, волосы были длинными, густыми и темными, того оттенка, какой имеет очень дорогая мебель красного дерева. Волосы второй леди тоже были длинными, они спадали ниже плеч солнечными волнами. Нет, неверно. Их оттенок был бело-серебристым, а не золотым и скорее напоминал лунный, чем солнечный свет… но все равно они сверкали и переливались, как драгоценный металл.
Пия подняла руку к собственным волосам. Хотя они и были связаны в надежный хвостик еще в балетном классе, Пия нащупала каштановые завитки, привычно выбившиеся из-под резинового колечка. Конечно, у нее тоже волосы были длинными. По-настоящему длинными. Правда, никто бы и не догадался об этом, разве что увидел бы их влажными. Но когда они высыхали, тут же превращались в перепутанный каштановый шар. И неважно, как долго она их расчесывала щеткой и пыталась распрямить. Это на них не действовало. Никогда. Пия даже заходила в крутой этнический салон, битком набитый темнокожими красавицами с самыми невероятными шевелюрами, и спрашивала, нельзя ли выпрямить ее кудряшки. Стилист старалась изо всех сил, но тот состав, которым она намазала волосы Пии, всего лишь сделал их жирными, оставив все такими же кудрявыми. И на ее голове царила все та же безнадежная путаница, что и всегда…
Нет!