гордыни, – на лицо его сползла гримаса презрительного самодовольства; и оторопевшему Гэсэру вдруг померещилось, что стоит он перед чистой рекой и подмигивает ему из речной глади его же собственное отражение.
Безмозглый заискивающе осклабился, и все сразу встало на свои места. Вот толпа, вот – наглый табунщик, вот он, мудрый старейшина Гэсэр, а вот – чужой дурак из степи.
– Отдайте его подпаскам, – буркнул нахохлившийся Гэсэр. – Пусть мальчишкам помогает. Или убейте. Кормить не придется…
– Нет, – раздалось за его спиной.
Старейшина гневно обернулся и нос к носу столкнулся с обнаружившимся сзади Юрюнг Уоланом, избранным помощником Верхнего шамана Бездны. Ишь, ведун безрогий, тихо ходить стал, пора бы осадить зарвавшегося… Так ведь не уцепить теперь слизня засохшего – Верхний шаман совсем износился, не сегодня-завтра в Бездну уйдет, кто тогда на его место сядет колотушкой греметь?! Он и сядет, мохноногий Юрюнг, чтоб его предки съели…
– Зачем он тебе, Юрюнг? – примирительно спросил старейшина. – Добро б горожанин был, в жертву годный, мы б его Голодным глазам скормили, – а этот… Умный ты человек, Юрюнг, зачем тебе чужая дурость?!
Не ответив, Юрюнг Уолан поправил меховую шапку с костяной оторочкой и обратился к притихшим соплеменникам.
– Дети мои! – срывающимся голосом крикнул шаман. – Слушайте меня, слушайте одного из сыновей Бездны! Запрет на Безмозглом! Запрет на кровь его, запрет на мясо и кости его!..
Удивленное племя качнулось в сторону от непонимающе улыбавшегося дурака. Тот неловко поднял и опустил плечи, потер затылок и внимательно следил за воздевшим руки Юрюнгом.
– Раз в Лунный год воссядет Безмозглый на пегого отмеченного коня, и, увидя его посадку, да рассмеется Бездна Голодных глаз, возрадовавшись доблести и силе ее сыновей из племени пуран! Чтобы узнать свет дня, нужна тьма полночи, чтобы понять жару – нужен холод. Чтобы видней стала гордость свободных наездников степей – нужен Безмозглый, падающий со старой клячи, нужен человек, не умеющий ничего!.. Да будет так!
И шаман резко зашагал прочь, разводя людей перед собой рогулькой полированного сотней ладоней жезла.
Безмозглый пристально смотрел ему вслед, чуть сутулясь и поводя у груди сжатой в кулак рукой, – и черты его постепенно теряли чужое выражение.
Будто невидимая вода смывала с него лицо Юрюнг Уолана, избранного помощника Верхнего шамана Бездны. Это видел лишь замерший Кан-ипа, но он предпочел помалкивать.
Почему-то табунщик чувствовал, что он зря подобрал в степи смешного Безмозглого.
Сон
…В объективе моргнул чей-то глаз, щелкнул замок, и дверь отворилась.
– Привет.
– Привет.
– Знакомьтесь, мужики. Это Стас.
Я с опаской погрузил кончики пальцев в аморфную Стасову ладонь.
– Заходите. Все уже в сборе.
Все, которые были в сборе, усиленно расслаблялись. И занимались этим, похоже, не первый час.
Интимный