еще немножко – вдруг, заберет нас кто-нибудь сердобольный? Попадем в хорошую семью!
Подружки узнали об их побеге, и Лена с Мариной стали знаменитостями – все завидовали их смелости, однако, повторить их подвиг не осмеливались.
Теперь по ночам они обсуждали свое приключение.
– Марина, а правда, старуха очень сильно на колдунью похожа? – затаив дыхание, спрашивала Ленка. – Появилась как из-под земли, коровы эти.… Откуда здесь коровы, и деревень-то нет поблизости?
– Да уж, что колдунья, так колдунья, – подтвердила Марина. – Я так перепугалась этой собачонки, такая маленькая, и такая злобная, – мне казалось, она накинется и разорвет меня на куски.
– Жутко страшная. Брр! – поежилась она, вспоминая пережитый ужас.
– Бабка – ведьма, это точно, – сошлись они в едином мнении, – хорошо, что мы вернулись, а то неизвестно, кто там еще живет в лесу дремучем!
Лето
Постепенно девочки подрастали, и начинали понимать, что в семью их никто уже не заберет. Им исполнилось пятнадцать лет, а такие коровы никому не нужны. Усыновителям нужны маленькие красивые детки дошкольного возраста, с хорошенькими белокурыми головками и голубенькими глазками, без тяжелой наследственности, милые и послушные.
Летом детдомовцев отправили в пионерский лагерь, в группы вместе с домашними детьми. В лагере кардинально поменялись роли – семейные дети, приезжающие сюда каждый год, были здесь хозяевами положения, а детдомовские стали изгоями.
Сироты старались держаться вместе, не обращая внимания на сторонившихся и опасливо поглядывающих на них домашних. Они были похожи на стайку волчат, всегда готовых огрызнуться, приготовиться к защите, или напасть первым при малейшей опасности.
Ленка не любила придерживаться строгого распорядка, ей не нравилось делать обязательную зарядку, строем ходить в столовую, и заправлять свою кровать.
– Мариночка, заправь мою кроватку, мне нужно срочно сбегать к воспитательнице, – говорила она утром, и Марина, вздыхая, заправляла обе кровати, расправляя одеяльца и взбивая подушку красивым треугольничком.
– Лена, ты каждый раз придумываешь какую-нибудь хитрость и обманываешь меня, – обиженно выговаривала она подруге, но на следующее утро все повторялось сначала.
Марине в лагере было плохо, здесь негде было даже уединиться. То подъем, то линейка, то зарядка, то обед – весь день был заполнен до отказа, не оставляя времени, чтобы почитать, или просто подумать.
В субботу наступил долго ожидаемый всеми родительский день. За домашними приехали родители, чтобы забрать их на несколько часов, и погулять за пределами огороженной деревянным штакетником лагерной территории. Никто из детей даже не пришел на обед в столовую.
Сироты с завистью и ненавистью из-за зеленого забора смотрели на счастливых родителей и детей, устраивающих веселые пикники на залитой солнцем лесной полянке.
Вечером, после ужина,