в разные стороны. Парень уверенной походкой отправился в сторону подземки, а Леониду требовалось осмотреться и вспомнить, где находился его отель.
Уже на платформе чувствовалась разница между Москвой и Петербургом. Погода здесь менялась так быстро, так незаметно, что в дневную прогулку необходимо было брать все свои вещи: от летних шорт до зимней шубы, чтобы уж точно не прогадать. На платформе вокзала Питер встретил Леонида сильным ветром, но стоило мужчине выйти на Площадь Восстания, как ветер стих, зато полил мелкий дождь, обволакивая моросью – улицы и влагой – одежду.
– Так, – размышлял Леонид. – В последний раз я здесь был… Ох, давно! Где же там «Коринтия»? Точно…
Он вспомнил, что много лет назад, под конец девяностых, этот отель считался одним из лучших в городе. А в нулевых, когда бизнес Леонида пошел в гору, он мог позволить себе заселиться в этом отеле со своей супругой.
– А ведь прошло больше пятнадцати лет…
Этот отель находился примерно между Дворцовой и Площадью Восстания. Определив верное направление, мужчина решил пройтись пешком, несмотря на внезапный постоянный питерский дождь.
Спустя пять минут тучи рассеялись и выглянуло непривычное солнце, освещая Невский проспект, сильно изменившийся с момента последнего посещения Леонида. Не изменилось одно: люди. Много людей! Бесконечно много людей, гуляющих по Невскому. И так легко было затеряться в толпе, но при этом Леонид чувствовал себя отчужденным. Он будто выделялся из этой толпы, не был ее частью. Справа на остановке стояла бабушка времен блокадного Ленинграда, одетая очень скромно, но при этом в ее прямой осанке было так много силы, что она могла бы выдержать груз серого неба, как знаменитые Атланты портика Нового Эрмитажа. Рядом с ней стояли подростки и пели популярную современную песню. Они пели без аккомпанемента. Именно эти подростки составляли часть того Петербурга, в который хотел окунуться Леонид. Ему хотелось взять гитару и подыграть им, но ни гитары, ни навыка он не имел.
И тут произошло невиданное. Будто прочитав мыли Леонида, к подросткам подошла девушка, лет двадцати и достала… скрипку!
– Не может быть! – восхитился Леонид.
Девушка попала в такт, и подростки продолжили петь под звучание скрипки. Было ощущение, что они давно знакомы, сыграли вместе не один концерт, записали не один альбом.
– А теперь давайте, нашу! – воскликнула скрипачка и из-под смычка донесся знакомый Леониду мотив, который необычно звучал в исполнении скрипки. – Поем все вместе!
И все запели:
What I’ve felt
What I’ve Know
Never shined through in what I’ve shown
Never be
Never see
Won’t see what might have been…4
Леонид не верил своим ушам. Только что эти подростки пели песню популярного выходца из очередного бестолкового музыкального проекта, как вдруг теперь они подхватили ритм девушки и напевали песню совершенно иного жанра.
Люди продолжили петь под звучание скрипки:
What I’ve felt
What I’ve Know
Never shined through in what I’ve shown
Never free
Never me
So