Ко мне почему-то в последние годы жутко тянется молодняк. Просят объяснить что-то, советуются, причём не только по рабочим вопросам, но и по личным. Я никогда с ними не сюсюкаю, не любезничаю и не улыбаюсь добренькой материнской улыбочкой, а они всё равно тянутся ко мне. Видимо, примы и корифеи всегда слишком заняты, а таким, как я, бедолажкам можно и голову поморочить.
Впрочем, не всем. Кордам, которые всегда были тем, что они есть, вопросов не задают. С ними и так всё ясно. Дело, видимо, в моём звёздном прошлом.
Знали бы вы, как тяжело в неполные тридцать лет говорить о нём в прошедшем времени! Если бы в заламывании рук и горьких восклицаниях был хоть какой-то толк, в мире давно перевелись бы несчастные и обездоленные.
– Илонка, тут опять твой приходил, яблоко тебе принёс! – Наперебой докладывали девочки, с которыми я делю гримёрку.
На моём гримёрном столике и впрямь лежит невероятно красивое яблоко. Умела бы рисовать, непременно изобразила бы его в цвете, но, чего нет, того нет.
«Яблоко раздора», – проклюнулась вдруг сквозь восхищение цветом и формой расхожая фраза. Я прогнала её как глупую и неуместную, а зря.
Дверь в гримёрку, скрипнув, приоткрылась, и на пороге показался Костенька, тот самый «мальчик из танцевалки», упомянутый Григорием в приснопамятном ночном разговоре с Митенькой. Правда, Григорий ляпнул и забыл, а мальчик-то и впрямь существует.
Трудно поверить в то, что он реально существует, глядя на его вытянутую, полупрозрачную фигурку, напоминающую призрак. Тем не менее – вот, он, живой, тёплый, яблочками тётю Илону подкармливает.
Костеньке двадцать два годика, но выглядит на все шестнадцать. Месяца полтора назад мне звонила его мамка и слёзно просила уступить ухаживаниям мальчика. Её сынуля не привык расстраиваться. Он привык с рождения получать всё, что хочет, на блюдечке с золотой каёмочкой. Папа Костеньки – владелец крупной сети супермаркетов, так что, сами понимаете, Илона Рихардовна…
Илона Рихардовна всё понимает. Она должна бережно взять сей драгоценный дар, обучить его всем любовно-постельным премудростям, а после, когда мальчик встретит настоящую любовь, молодую, красивую, богатую и плодовитую, тихо отойти в тень, а лучше застрелиться из арбалета, чтобы не напоминать отцу будущего счастливого семейства о своём никчёмном существовании. В противном случае Илона Рихардовна рискует вылететь к тем самым, портящим ауры тупых девочек, существам с работы и быть в Гугле забаненной и в бане загугленой.
В ответ я расхохоталась смехом базарной торговки и заявила, что мне насрать на её сына, его отца и всё прочее в этом духе. На мою, с позволения сказать, работу насрать ещё сильнее… Кажется, я её убедила, и очень надеялась, что глупый мальчишка теперь отвяжется, но, нет. После того разговора в благородном семействе случился небывалый скандал, а Костенька никуда не делся. Всё так же стоит на пороге и тяжко вздыхает.
Ещё я жду