пожал плечами командор. – Она пустовала, соответственно, на ней нет налета индивидуальности. Обычно экипаж привносит в свои жилые помещения что-то личное, и они становятся живее. Что тебе установить на экране?
– Ну… Звезды?
И спустя минуту, задохнувшись от восторга, я любовалась на бесконечный космос. Жутко, но красиво.
– Еще вопросы? – нарушил мое созерцание мужской голос.
– А холодильника тут случайно нет? – задала вопрос, не надеясь на чудо. Но есть хотелось ужасно!
– Нет. Но есть пищеблок. Вот из него ты и должна была получить обед и ужин. А если бы понадобилось, то и полдник. Вода в душевой не предназначена для питья.
Зеленые глаза посмотрели на меня с насмешкой, но я сжала зубы и промолчала. Хотя сказать ему кое-что ласковое – ох как хотелось!
Мужчина нажал на кнопку с изображением овала и двух скрещенных палочек над ним, и над столом открылся еще один отсек, встроенный в стену.
– Смотри, – продолжил меня инструктировать ниоки, переместившись к столу. – Вот это – меню. Выбираешь из него нужное блюдо, набираешь соответствующий номер и получаешь еду. Это для тех случаев, когда член экипажа не может поесть в общей столовой. Разумеется, это не свежеприготовленная пища, а консервированная.
– То есть для меня, – подвела я черту. – Вы ведь против того, чтобы я выходила из каюты.
– А ты хочешь бродить по палубам в этой своей полупрозрачной серой тряпке, чтобы экипаж провожал тебя голодными взглядами? Нет, в принципе я понимаю, что для гаремной девицы подобное – норма. Но, повторюсь, это – крейсер, а не бордель.
От прозвучавшего оскорбления я дернулась, как от пощечины. Хотела привычно промолчать, сжав зубы, но…
– А вам не приходило в голову, командор, что те, кого вы назвали «гаремными девицами», не по своей воле оказались в рабстве? Вы полагаете, мы стремились к такой жизни? И та несчастная валтарка, которая буквально погибала в климате Шандиры без привычных вод родного океана. И ританки, похищенные с разбитого туристического лайнера. И метсанка, лелеявшая цветок в горшке, чтобы хоть как-то восполнить необходимость общаться с растениями. Ладно я… У меня амнезия, и я ничего не помню о том, что со мной было до того, как попала в рабство. А ниоки, вдвоем с которой мы сбежали от работорговца? Она была пилотом! Понимаете? Пилотом! И кстати, вашей соотечественницей. Но ей тоже не повезло, ее сбили, и она оказалась в руках пиратов, а потом и работорговца. И погибла уже после побега. Меня спасла, а сама погибла. И вы смеете упрекать нас в этом?! – Голос предательски сорвался. Сглотнув горький ком, я часто заморгала. Еще не хватало расплакаться перед этим надменным снобом.
Ох, Лиллуко. Верю, ты была другой, не такой бесчувственной скотиной, как этот представитель твоей расы. Жаль, что мы так и не смогли узнать друг друга получше и подружиться. Я потерла лоб и бросила взгляд на стальной контейнер с ее останками. Ужасное соседство, но выбора у меня не было.
Командор