Сейчас будем объедаться.
Пока они разговаривали, раздевались и приводили себя в порядок, Раиса Федоровна весело хлопотала на кухне. Зато, когда подружки появились на пороге, Нина даже присвистнула:
– Боже мой! Раиса Федоровна, что это за пир такой?
Мама Киры довольно хохотнула, вытерла кружевным платочком вспотевший лоб и развела руками:
– А, как же, Ниночка? Я ж тебя как родную люблю, а ты, милая моя, теперь редко стала к нам заходить, – женщина погрозила Нине пальцем, – все по телефону болтаете. А про меня, старую, совсем забыла!
Кира ласково поглядела на мать:
– Перестань, перестань… Некогда нам по гостям разъезжать, мы ж на работе все время.
Но Раиса Федоровна не сдавалась:
– Это понятно, конечно. Но и отдыхать, девочки, нужно. Встречаться надо дома, за накрытым столом, в кругу близких и друзей, как положено, как встарь наши предки делали. Работа работой, а дома все же душевнее, теплее… Вот так. Ну, да ладно… Садитесь-ка поскорее, а то все уже остывает.
В тот вечер они долго сидели за столом.
Угощались, смеялись, вспоминали…
И только холодная луна, одиноко застывшая на темном небосводе, внимательно наблюдала за ними и тихо завидовала. Ведь это, и правда, так здорово, когда в доме спокойно, тепло и пахнет пирогами.
Значит, здесь живет счастье…
Глава 9
Деревенская улица, основательно занесенная за ночь снегом, была совершенно безлюдной.
Поля осторожно шагала по протоптанной в снегу тропинке, иногда то проваливаясь в рыхлый снег по щиколотку, то останавливаясь, чтобы перевести дух и поправить тяжелую сумку, привычно оттягивающую худенькое плечо.
В деревне народ просыпается рано: здесь другой ритм и другая жизнь, не то что в городе. Там спят долго, ложатся поздно, а здесь все наоборот.
Люди спать отправляются раньше, а встают и вовсе ни свет ни заря.
А как без этого? Надо скотину напоить, накормить… Корову вовремя подоить, подстилку под теленком убрать, поросенку сварить, хлев почистить. А ведь еще есть и куры, и гуси, и овцы… Хозяйство у деревенских жителей большое, беспокойное. Надо все успеть, а зимний день короток. Вот и поднимаются люди затемно, не ждут, пока петух опомнится и заголосит во все горло.
Полина на мгновение остановилась, посмотрела вдаль, поправила выбившуюся прядь волос под теплый платок из козьего пуха, вздохнула и двинулась дальше.
Деревня у них большая. Вон она раскинулась меж холмов, отсюда видна как на ладони… Целых двенадцать улиц. Это для российской глубинки просто деревенская вселенная, своя галактика.
Поля горделиво усмехнулась.
Это не то что другие, соседние поселения. Ближние деревни как на подбор, все с одной улицей, и дома у них обычно расположены по разные стороны дороги. Там, конечно, жители обо всех все знают, там ничего ни от кого не скроешь. Так и живут всю жизнь под соседским бдительным оком: и рожают, и женятся, и умирают на глазах у всего честного народа.
А их деревня – целый мир.
Огромный районный центр.
Еще