после более близкого знакомства с этими тварями… Нет, никакого поклонения демонам. Боже упаси!
Конечно, вслух она ничего подобного не произнесла, виртуозно навешав любопытному телезрителю лапши на уши, так, чтобы слишком не напугать, но отбить на будущее желание звонить, куда не просят, и спрашивать глупости. До утра ему точно будет над чем подумать – спать он все равно не сможет.
Режиссер не одобрил Аннину самодеятельность и долго читал ей нотацию в ухо, но ей было наплевать. Ей давно осточертела эта работа, и держалась она лишь потому, что среди скучающих, пьяных и сексуально озабоченных полуночников иногда попадались люди, которым реально была необходима ее помощь.
Но терпение Анны было на исходе.
С трудом высидев до конца передачи – а куда сбежишь из прямого эфира? – и терпеливо выслушав привычную порцию комплиментов по поводу высоких рейтингов, Анна наконец-то смогла пойти домой. Этим словом она теперь называла уютную съемную квартиру в чужом городе, в чужой стране. Человек, он ко всему привыкает.
Это время суток Анна любила больше всего. Ходьбы до дома было всего минут пять, и она могла позволить себе не спешить, с наслаждением вдыхая свежую прохладу пустынных улиц. Да и куда ей торопиться? Ник давно видит десятый сон под надежной охраной Каспера, а больше ее никто не ждет.
Беспокойный предрассветный ветер старательно подметал спящий город. Каблуки Анны гулко стучали по тротуару. Где-то вдали бибикнуло ночное такси, донесся чей-то неразборчивый крик. Уличные фонари бледнели в сумерках, и улица выглядела нереально серебристой, похожей на елочную игрушку.
Предложение приехать сюда оказалось неожиданным, но своевременным. Она как раз искала место, куда можно спрятаться от собственных невеселых, запутанных мыслей. Она практически ничего не знала о кинокомпании и имела весьма смутные представления об этой стране, но согласилась, не раздумывая.
Страна оказалась маленькой, а кинокомпания – большой и богатой, но это выяснилось только впоследствии. Анна до сих пор радовалась, что ей не пришлось пожалеть о своем неожиданном поступке.
Девушка остановилась у двери парадного и достала сигарету, пытаясь продлить минуты спокойного одиночества. Стояла полная тишь. С покатых крыш над головой доносилось царапанье маленьких лапок, сонная возня и бархатистое воркование – это просыпались голуби.
Макс… Ну да, они расстались. Нет, никто никому не изменял, и даже любовь еще тлела где-то под толстым слоем пепла. Так иногда случается: не вышло, не срослось, перегорело. То, что казалось единственно правильным, вечным, вдруг стало неважным и – что еще хуже – скучным.
Анна в сотый раз вспомнила их последний разговор:
– Уезжаешь?
– Да. Так будет легче.
– Но почему мне не легче?!
Вопрос, на который нет, и не может быть ответа.
После того, как Макс вернулся обратно в свои джунгли, Ник здорово изменился. Он старательно делал вид, что все