забрал всё золото и ценности, какие там были, и бежал из Наньцзиня.
Он был доволен тем, что действием доказал превосходство своих мыслей над мировоззрением Учителя. Жизнь ставит задачи, и только то, что помогает эти задачи решать, стоит того, чтобы тратить время на изучение. До мысли о том, что задачи в жизни можно ставить самому, он сознательно еще не дошел, хотя и двигался в этом направлении. И первым шагом стало решение направиться в Аравию, чтобы совершить паломничество-хадж.
В Медине он поступил на службу к одному из шейхов, сторонников халифа суннитов, и более пятнадцати лет прослужил у него палачом и дознавальщиком. Шейх умер, его дети устроили междоусобную войну, и тогда уже не юный палач-джаллад бежал. Сначала в Каир, где пробыл несколько лет при дворе султана Египта, делая единственное, что он умел лучше всего на свете – работал палачом Султана. Айюбиды традиционно относились к выходцам из степей Ак Жайыка с благосклонностью, поскольку те наилучшим образом проявляли себя в качестве мамлюков – элитных гвардейцев в армиях египетских султанов. Здесь он даже основал свою школу джалладов – палачей-дознавальщиков, по примеру своего первого Отца и Учителя в Бейжине. А позже, по поручению султана, начал выполнять и особо щепетильные поручения. Он стал не просто палачом и дознавальщиком, он превратился в доверенного шпиона султана, а также в того, кто нес смерть предателям и врагам повелителя, где бы они не находились – наслаждались ли беседой в чайном духане, принимали абдест в хамаме или предавались сну в своих домах.
По поручению султана он отправился в Анатолию, где близ Кайсери встретил суфиев. К тому времени султан умер, как говорили – от невоздержанности в чревоугодии, и возвращаться в Каир джаллад не стал. Он остался с суфиями и семь лет провел с ними, изучая способы медитации. И тут пришли крестоносцы. Мусульмане Палестины были разрознены на отдельные кланы, зачастую враждовавшие между собой, у них не было единого правителя, которому можно было бы служить, да и сам джаллад уже не собирался никому предлагать свое мастерство. Потому что состоялся уже Второй крестовый поход, закончившийся неудачей крестоносецв, и джаллад, приставивший к своему титулу, а именно титулом он считал свое ремесло, еще и звание джаани-убийца, – решил объявить свой джихад против завоевателей. Он покинул суфийское медресе в Таурусских Горах и, сев на корабль пиратов с Кипра, отправился в Иерусалим.
Джаллад в прошлом, джаани сегодня, он шел по Иерусалиму, захваченному христианами. Здесь был уже христианский король, которому сегодня вечером он подаст медленную смерть – яд, вызывающий проказу. Этот яд он сделал сам, из мягкой плоти на горле прокаженного, которому подарил милосердную смерть еще полчаса назад. А еще ему нужны ученики и последователи, потому что обратно в Египет он не вернется, а его школа в Каире без него погибла. Школа не должна умирать – так его учил великий мастер-палач Дома Хранителя Императорского Веера, возлюбленный приемный отец. В горах